Россия и мусульманский мир № 1 / 2018. Коллектив авторов
заключается в другом – ход российской этносоциальной истории в 90-х годах положил конец расхожему мифу об архаичности кавказских культур (гендерной культуры – в том числе), а значит, их непроницаемости для инноваций, изменений, прогресса в плане отклика на вызовы времени, в плане самокоррекции, развития.
Гендерная инверсия в кавказском этнокультурном мире, случившаяся в общем контексте постсоветских трансформаций России, имеет ныне массу последствий, которые проявляются в культуре и повседневной жизни в самых различных формах – в моде, динамизме повседневной жизни, поведенческих стратегиях женского населения. Так, по нашим наблюдениям, г. Нальчик (столица Кабардино-Балкарии) по количеству женщин за рулем автомобиля или числу девушек в модных брючках и джинсовых нарядах еще посоперничает с любым российским мегаполисом.
Но самым странным и труднообъяснимым в истории кавказской гендерной инверсии представляется то обстоятельство, что она не случилась в советское время. Ведь идеология и стратегия советской системы ставили на первый план именно социальный конструктивизм – формирование нового человека, свободного от любых пережитков прошлого, т.е. от паттернов этнических культур, прежде всего от их гендерных моделей, которые и трактовались как пережитки прошлого и признаки отсталости. Ставка на политику «национальной автономии», с одной стороны, и на колхозную экономику – с другой, так и не дала революционных эффектов в сфере семейно-бытового уклада и гендерных отношений в жизни кавказских этносов.
Показательно, что к 90-м годам ХХ в., т.е. в канун краха советской системы, доля городского населения в республиках Северного Кавказа не превышала 40–50%, т.е. большинство населения этих регионов так и оставалось в архаично-общинном укладе сельской жизни и культуры.
В результате анализа исследователь приходит к следующим выводам.
1. Модель гендерных отношений, будучи одной из базовых характеристик социальной общности (этноса, в частности), детерминирована прочими специфическими социально-культурными характеристиками этой общности.
2. Гендерная модель и ее изменения могут служить в роли индикатора глубины социальных и социально-культурных трансформаций в обществе.
3. Трансформация гендерной модели является одной из форм ответа социума на критические вызовы в его адрес; они происходят спонтанно и не могут быть вызваны методами политической мобилизации или идеологического давления.
Конфликты на границах в Ферганской долине: Новые причины, новые участники // Россия и новые государства Евразии, М., 2017, № 1, с. 21–40
Ключевые слова: Центральная Азия, дезинтеграция, пограничные конфликты, Ферганская долина, водопользование, территориальные споры.
Олимова С.К., кандидат философских наук, директор Научно-исследовательского