Сказка о художнице Катеньке. Игорь Дасиевич Шиповских
коим пришлось пережить и вынести всевозможные тяготы войны, не утратили своей доброты и отзывчивости, они по-прежнему остались всё такими же улыбчивыми и щедрыми парижанами. И Катенька с радостью отвечала им тем же, она достойно трудилась в кафе, днём обслуживая приходящих на обед строителей, рабочих и просто горожан, а вечером расположившись в уютном уголке на веранде, писала их портреты. Доброта и отзывчивость Кати снискали ей уважение и почитание у всех монмартровцев любивших посидеть в их кафе. Мария не могла на неё нарадоваться.
– Ну, надо же везде успеваешь, и на кухне, и на мойке, и в зале… проворная как веретено… – говорила она.
– А как же иначе, вон, сколько у нас гостей… Ирэн тяжело одной… надо поторапливаться… – отвечала Катя, и тут же подхватив поднос, бежала к посетителям. Так они и трудились, Ирэн с Катей в зале и на мойке, а Мария у плиты, готовя обеды. И лишь неугомонный малыш Жак, вечно крутившийся у них под ногами, беззаботно отвлекал их своими вопросами. У него как раз наступил возраст почемучки.
– А что это за ложка? А что это за дядька? А почему это так стоит? – постоянно спрашивал он. Девочки весело отшучиваясь, отвечали ему, и вновь спешили по своим делам. После обеда все брались за мытьё посуды, и малыш Жак желая помочь старшим, также лез к мойке, но по обыкновению обязательно что-нибудь ронял и его с весёлыми укорами отправляли протирать стулья. Он же раздув от обиды щёки брал тряпку и молча, шёл выполнять задание. Все так и покатывались со смеху, глядя на его обиженную мордашку. И чуть посмеявшись, девочки, продолжали мыть тарелки, а Мария зная, что Катеньке вечером ещё предстоит рисовать, не раз пыталась оградить её от лишней работы.
– Да брось ты эти тарелки, ложки, хватит тебе суетиться, мы сами всё доделаем, иди, посиди, отдохни милая… – говорила она ей.
– Нет, пока у нас столько посетителей я буду помогать, и ты даже не отговаривай меня… – отвечала Катя, прекрасно понимая, что сейчас им двоим без её помощи не обойтись.
– Ничего-ничего, мы справимся, скоро придёт Поль, он-то и подсобит нам… – всё же настаивала Мария, глядя на то, как тоненькая, худенькая Катенька, так усердно трудиться на кухне.
– Хорошо пойду, но это только потому, что скоро придёт Поль… – соглашалась Катя и закончив все хозяйственные дела, брала холст, кисти, краски и, уединившись на веранде, бралась за своё любимое занятие. А Поль и вправду скоро возвращаясь с работы, и всегда помогал своим близким.
Он теперь работал в редакции газеты, делал репортажи с улиц расцветающего Парижа. Писал обо всём, и об обновлении города, и о его жителях, как они живут, как обустраиваются. Ну и конечно печатал очерки о прошедшей войне, о партизанах, о тех героях леса с коими он бок обок сражался. А иногда когда приходил черёд его дежурства, Поль с отрядом, таких же, как он бойцов, выходил по вечерам на улицы города и патрулировал их. Сказывались отголоски оккупации, иной раз то здесь, то там, возникали небольшие стычки со спрятавшимися в подвалах