Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2. Коллектив авторов
30 дней сход согласия не давал, то выдел производился распоряжением земского начальника. 14 июня 1910 года положение «Об изменении и дополнении некоторых постановлений о крестьянском землевладении» появилось уже в качестве закона, принятого Государственной Думой, одобренного Госсоветом и утвержденного императором Николаем II. И, наконец, 29 мая 1911 г. был издан закон «О землеустройстве», который существенно детализировал вышедшие ранее положения. На его основе 9 июня 1911 г. был опубликован «Наказ Землеустроительным комиссиям». И тут началось…
Собственно, началось все практически сразу, уже в 1909 г. чинам Департамента полиции было очевидно, что «выделение надельных земель на отруба может вызвать недовольство крестьян, остающихся в общине»[225]. В 1910–1912 гг. в большинстве общин должен был произойти очередной передел пахотной земли. Размер семейного надела определялся по ревизским мужским душам. То есть если за 12 лет, прошедших с последнего передела, семья уменьшилась, фактический размер душевого надела увеличивался, и – наоборот. Те крестьяне, у которых получился «прибыток» земли, были обеспокоены грядущими неизбежными отрезками, и закрепить излишки оказавшейся в их распоряжении общинной земли в собственность по новому закону о землеустройстве представлялись им хорошим выходом из ситуации. Они-то и стремились выйти на отруба. Кроме того, при выделе участков им была предоставлена возможность укреплять в собственность лучшие общинные земли. Естественно, это не могло не задевать интересы остальных общинников, в особенности тех, кто ожидал прирезки земли.
В 1909–1910 гг. волнения фиксируются по всей центральной России, особенно в конце весны и летом, когда погода в нашей зоне рискованного земледелия позволяет проводить землеустроительные работы. Самой неспокойной оказалась Нижегородская губерния. В течение лета неоднократно наблюдались случаи сопротивления землемерам, которые межевали землю для выделяющихся из общины[226]. Перепадало на орехи и самим «отрубщикам». Например, в селе Сюкееве Тетюшского уезда Казанской губернии «по постановлению сельского схода толпою крестьян сломаны изгороди у 70 домохозяев, укрепивших свои наделы в собственность, но вместе с тем и самовольно захвативших общественную землю». В Тамбовской губернии толпа крестьян пыталась «силою поделить отрубной участок их односельца». Но это случаи нетипичные; для того, чтобы вызвать гнев односельчан, выражавшийся, прежде всего, в «мордобитии» и поджогах имущества, достаточно было и простого стремления выделиться из общины.
В Департаменте полиции отмечали также нежелание части крестьян укреплять в собственность свои наделы, объясняя это явление не пропадающей у крестьян надеждой получить помещичьи земли даром. Кроме того, Департамент признавал, что спокойным настроение населения можно было признать «лишь по видимости», и «затаенная злоба беднейшей части крестьян в отношении состоятельного класса населения не прекращается». Память о 1905 годе была еще слишком свежа,
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 255. Д. 54. Л. 31.
Там же. Л. 32, 38, 44, 92, 92 об., 100, 110, 125.