Узы любви. Джоанна Линдсей
так же не по душе этот брак, как и мне! – без обиняков заявила она.
– Верно, – кивнул Вулфрик.
Вместо того чтобы оскорбиться, Милисент ощутила облегчение. Если он так сильно недоволен, наверное, поговорит со своим отцом. Ее отец заупрямился, но вдруг Вулфрику повезет больше? Пожалуй, ей стоит быть с ним откровеннее!
– Ты, должно быть, уже понял, – осторожно начала она, – что я не хочу выходить за тебя. – И чтобы смягчить удар, добавила полуправду: – Дело не столько в тебе… Просто я люблю другого.
Очевидно, она зря это сказала: лицо Вулфрика напоминало грозовую тучу.
– Я тоже, но какое это имеет значение? У нас будет обычный брак, как у всех.
– Но у моих родителей было совсем по-другому, – возразила Милисент. – Я мечтаю о большем.
– Твои родители были редким исключением, – бросил Вулфрик. – Ты прекрасно знаешь, что между аристократами, как правило, заключаются политические союзы, и ничего больше. Любовь никогда не принимается во внимание.
– Не хочу становиться правилом!
– Но так и будет, и только такой ребенок, как ты, способен думать иначе.
– Ребенок? Да тебе это нравится ничуть не больше, чем мне! – справедливо заметила она. – Почему же ты смиренно принимаешь то, что за тебя решили другие? Почему не побеседуешь со своим отцом? Не возмутишься?
– Думаешь, я уже не пробовал?
Милисент сникла. Значит, он уже пытался что-то сделать и, судя по безнадежным ноткам в голосе, так ничего и не добился.
– По-моему, ты слишком легко сдаешься, – с горечью выдохнула она, понимая, что и сама не выказала достаточно мужества.
– Я не спрашиваю твоего мнения, девушка, поскольку твое поведение доказывает, что ты все еще дитя, а с детьми мне разговаривать не о чем.
И такому человеку она должна дать шанс? Шанс лишний раз оскорбить и унизить ее? Да, достойный муж из него получится – такой же достойный, как свиньи, что хрюкают и роются в кухонных отбросах!
Лицо Милисент побагровело от гнева.
– А ты способен прислушиваться к чьему-то мнению, кроме своего? Странно. Никогда бы не подумала! Мужчины, подобные тебе, слушают лишь себя!
Укол попал точно в цель. Его лицо приняло такой же цвет, как ее собственное. Он сделал несколько шагов вперед, оказавшись в опасной близости от Милисент. Она совсем забыла, как он расправляется с теми, кто говорит правду, – кулаками и мечом.
Но Милисент не съежилась, не попятилась, не закрылась руками, даже когда сильные пальцы сжали ее подбородок, не причиняя, правда, боли, но достаточно крепко. Она как зачарованная смотрела в его глаза.
– Ты научишься, девушка, говорить учтиво или надолго замолчишь, – пригрозил он.
– Неужели?
Голос ее предательски дрогнул, и Вулфрик, заметив это, улыбнулся. Его зловещая, кривая ухмылка, обещавшая несказанные неприятности, поселила трепет в ее душе.
Близость жениха просто ошеломляла ее. Почему она не чувствует себя такой маленькой рядом с Роландом, который