Стальное поколение. Александр Афанасьев
угодно – но только не того, кто перед ним. Он будет бдительным всегда, он старый и мудрый человек с огромным опытом.
– Вовсе нет. Но полагаю, возможно купить Израиль.
Гальперин не поверил своим ушам.
– И чем же?
– В отношениях между государствами важны не деньги. Такая валюта как мир и дружба – вас устроит?
Гальперин не понял.
– Вы хотите признать нас?
– Ради Бога, это можно сделать прямо сейчас – тут Судья покривил душой, это не так просто было сделать – но что это изменит. Я говорю о стремлении к миру на Ближнем Востоке.
– Стремление. Стремиться можно до бесконечности – нажал Гальперин.
– А если я говорю про подписанный мирный договор с палестинцами?
Гальперин снова не понял.
– Вы – говорите?
– Конечно, нет. Советское правительство.
– Советское правительство готово подтвердить это официально?
– Нет.
Гальперин задумался. Если бы ответ был «да» – он заподозрил бы неладное. Но ответ был «нет» – точно такое же ответ дал бы и он, случись ему поменяться местами со своим визави.
– Тогда как будет организован… процесс.
– Очень просто. Кто-то из лидеров террористических групп согласится на наши условия. Кто-то – будет уничтожен. С вашей помощью, без вашей помощи – неважно. Лучше даже, если это будет без вашей…
– Что потребуется от Израиля? – решил перейти в плоскость конкретики Гальперин.
– В секторе Газа – автономия для палестинцев и эвакуация израильских поселений в течение разумного срока. Скажем… пятнадцать лет.
– Это невозможно – ответил Гальперин, немного подумав.
– Но почему? Вы ушли с Синая, эвакуировали поселения, которые начали создавать, и ничего с Израилем не случилось.
– Это была ошибка.
– Разве? А у вас был выбор?
Гальперин погрузился в тяжелые размышления. Выбора и в самом деле не было – надавили Соединенные штаты Америки. Все мирные договоры – это результат давления. Хуже было вот что – этот проклятый советский судья – КГБшник мог знать, или по крайней мере догадываться о главной тайне войны семьдесят третьего года. Эта тайна[31] – была взрывоопасна и сейчас, потому что она срывала покров с самой главной военной тайны Израиля – с той тайны, что Израиль тоже может проиграть…
– Вы предлагаете нам отдать наши реальные преимущества – территории, населенные нашими поселенцами, укрепленные нашими военными базами – в обмен на иллюзорное обещание мира. Не пойдет.
– Может пойти, потому что мир будет первым. Что вам мешает разорвать соглашение, если вы убедитесь в нашей нечестной игре?
Гальперин прикинул – да в общем то ничего.
– Статус Иерусалима?
– Израильский.
Гальперин не смог скрыть своего изумления.
– Израильский?
– Да, израильский. Город вы оставляете за собой.
Гальперин лихорадочно просчитывал
Не исключено, что речь идет о сговоре президента Египта Анвара Садата с руководством Израиля о войне, которую Египет должен был проиграть. Израилю это было нужно потому, что преждевременным и проигрышным выступлением Египет нарушал планы арабской коалиции государств по одновременному массированному удару по Израилю – удару, отразить который можно было только ядерным оружием, и после которого Израиль все равно перестал б существовать. Многие военные догадывались о том, что Садат сдал их – и потому Садат был убит.