Тень дьявола. Михаил Александрович Каюрин
целители всегда у нас были на правах изгоев, поэтому и живут они, как известно, в глухих местах, сторонясь общества.
– Если Алексей поступил так, как вы предполагаете, то мне ничего не остаётся, как ждать вестей: хороших – от него самого, плохих – от тех, с кем он сейчас. Извините, что отвлёк вас от дел, мне пора.
Илья Михайлович пожал руку врачу и вышел из его кабинета.
Почти всю ночь профессор Старостин не спал – одолевали тревожные мысли. Он лежал с закрытыми глазами и размышлял. Рядом спала его Наденька. Она ровно посапывала, уткнувшись ему под мышку.
Илья Михайлович думал о том, что же делать дальше, как поступить. «Решение принимать придётся в любом случае, ведь наивно полагать, что Кедров самостоятельно преодолеет болезнь и вернётся в лабораторию, – принялся оценивать сложившуюся ситуацию профессор. – Конечно же, останавливаться на полпути не следует ни в коем случае, эксперименты надо продолжать. Но с кем? Алексея нет, и уже не будет, кто сможет заменить его?»
Старостин перебрал фамилии всех сотрудников лаборатории, но тщетно, ни один из них не мог сравниться с Кедровым. «Брать со стороны, опять вводить в курс дела, посвящать в тайну? Стоп! Почему же эксперименты, проводимые в лаборатории для исследования волновой природы материи, является тайной? Занавес советских времён открыт. Надо просто узаконить тему и легализовать работу. Только и всего».
«Не-ет, – пришла другая мысль. – Алексей бы не одобрил. У нас совершенно иная цель. Эх, Алексей, Алексей, светлая твоя голова. Будет очень печально, если я потеряю тебя. Ты был для меня не просто помощник, блестяще знающий физику, ты был, в первую очередь философом».
Незаметно для себя Илья Михайлович перешёл на мысленную беседу с Кедровым, как будто тот находился рядом, но по какой-то причине не мог говорить и только слушал.
«Нам с тобой не хватило времени совсем немного, мы сейчас так близки к открытию Истины и могли бы пойти дальше. Ты знал, куда и как надо двигаться, как убедить людей в существовании Высшего Разума».
Илье Михайловичу припомнился диалог, который состоялся между ними буквально перед уходом Кедрова в больницу. Тогда Алексей спросил:
– Илья Михайлович, а чем вы займётесь, когда докажите существование Души.
– Уйду на пенсию, и буду молиться Богу, как моя покойная бабушка Настя.
– А если серьёзно?
Вопрос Алексея застал профессора врасплох. Действительно, а что дальше? Раньше он как-то и не задумывался об этом. Для него было главным раскрыть тайну существования ДУШИ, определить её предназначение и связь во Вселенной.
– Хорошо, буду откровенен, – на лице профессора появилось тоскливое выражение. – Если уж произойдёт чудо и откроется перед нами Душа, то это всё благодаря тебе, Алексей. Мой удел биология, а Душа носит волновой характер, значит за её пределами – физика, и мне там делать нечего.
– Вы не правы, Илья Михайлович, – без промедления возразил Алексей. – Смею заметить, что человек – двойственное существо, и познать процессы, неизвестные сегодняшней науке, но происходящие в нём,