Патрик Мелроуз. Книга 1 (сборник). Эдвард Сент-Обин
ему не жена, – объяснила Элинор. – Он ушел от третьей жены, Джорджины, а на этой еще не женился. Ее зовут Бриджит. Мы, кажется, встречались в Лондоне, но я ее плохо помню.
По лестнице спустилась Анна, в белом хлопчатобумажном платье, как две капли воды похожем на белую ночную сорочку. Виктор с удовлетворением решил, что возраст пока что позволяет Анне носить такие молодежные наряды. Белое платье подчеркивало обманчивую безмятежность ее широкоскулого лица и глубоких черных глаз. Анна легкими шагами вошла на кухню. А вот Элинор напомнила Виктору реплику леди Уишфорт: «Да я вся облезла – как есть облупленная стена!»{9}
– Все, я готова, – сказала Анна. – Можно ехать. – И обратилась к Виктору: – Ты не останешься без обеда?
– Ты же знаешь нас, философов. Мы не обращаем внимания на такие пустяки. И потом, я всегда могу сходить в «Кокьер», отведать каре ягненка с беарнским соусом.
– Беарнский соус? К ягненку? – удивилась Анна.
– Разумеется. Тот самый соус, из-за которого бедный герцог де Германт так проголодался, что не нашел времени побеседовать с сомнительной дочерью умирающего Свана{10}.
Анна улыбнулась Элинор:
– Вы тоже завтракаете с Прустом?
– Нет, но мы часто с ним ужинаем, – ответила Элинор.
Женщины попрощались и ушли, а Виктор направился к холодильнику. День был свободен, следовало окунуться в работу, но внезапно очень захотелось есть.
– Боже мой, как мне плохо, – простонал Николас, включая лампу на прикроватной тумбочке.
– Бедный мой бельчонок, – сонно пробормотала Бриджит.
– Что мы сегодня делаем? Я не помню.
– Летим на юг Франции.
– Ах да. Ужас. А когда самолет?
– В двенадцать, что ли. Прибывает в три, что ли. Там час разницы, что ли.
– Ради бога, прекрати говорить «что ли».
– Извини.
– Бог его знает, ради чего мы вчера так долго задержались. Моя соседка справа была невыносима. Видно, ей однажды сказали, что у нее хорошенький подбородок, поэтому она обзавелась еще несколькими. Между прочим, когда-то она была женой Джорджа Уотфорда.
– Кого? – спросила Бриджит.
– Помнишь, в прошлые выходные Питер показывал альбом с фотографиями? Джордж – тот, который с лицом как слой жженого сахара на крем-брюле после первого удара ложкой, все в тонюсеньких трещинках.
– Ну, не каждому дано иметь любовника, который и богат, и красив, – заявила Бриджит, скользнув под простынями поближе к нему.
– Эй, красотка, дай покою, – протянул Николас с воображаемым ньюкаслским акцентом, скатился с кровати со стоном: – Ох, смерть моя пришла, – и, паясничая, пополз по алому ковру к открытой двери в ванную.
Бриджит окинула Николаса критическим взглядом. За последний год он растолстел. Может быть, мужчина в возрасте все-таки не совсем то, что нужно. Двадцать три года разницы – большой срок, а в двадцать лет Бриджит еще не обуяла лихорадка замужества, снедавшая старших