Петрушка на балу. Валерий Вайнин
Валентина слегка вытянулось.
– А она?
Сергей пожал плечами.
– Кто женщин разберет? Горюнов – мужик видный, без пяти минут доктор наук, разведенный к тому же. Так о чем ты хотел поговорить?
Валентин взъерошил свою шевелюру.
– Думаешь, Динка способна клюнуть на этого потасканного либерала? Из карьерных, допустим, соображений.
Сергей вновь пожал плечами.
– Насчет потасканности – не замечал. А что касается карьеры, почему бы и нет? На Динку никто не давит, непристойных предложений никто ей не делает. Так что выбор за ней, мы с тобой не арбитры. – Он взглянул на часы. – Говори, о чем хотел.
Валентин нехотя кивнул.
– Ты прав: не наше дело. Я насчет Ольки. С тех пор, как ты нацелил ее на балет…
– Не шей мне статью. Я не нацеливал, просто помог.
– Пусть так. Но эта поганка с этим балетом как с цепи сорвалась. Упражняется с утра до ночи. Родителей на уши поставила: то одно ей подавай, то другое. Скоро из дома нас выживет.
Присев на подоконник, Сергей подставил лицо хилому октябрьскому солнышку.
– Ну и молодчина, – обронил он.
– В чем, интересно, она молодчина?
– В том, что из дома вас выживает. Выроете землянку, обустроитесь… Валька, ты ведь не за этим пришел.
Валентин смущенно топтался у двери.
– Катя передать просила, чтобы ты нашел другое училище для своих экзерсисов.
Сергей хмыкнул.
– Какие слова мы знаем. Продвинутые нынче пошли балерины.
Валентин нахмурился.
– Пойми, она нервничает. Думает, ты наблюдаешь за ней, чтобы критиковать.
Сергей жмурился на солнце.
– Неужели? А если Катя выйдет на сцену Большого? К ее ногам само собой, посыпятся только розы, без шипов критики. Валька, почему ты позволяешь девчонке парить тебе мозги? Мачо ты или тряпка?
– Мачо у нас ты! – огрызнулся Валентин.
– Не только, – возразил Сергей. – Завлаб наш – тоже мачо. Для одного НИИ даже многовато. Причем борода у завлаба натуральная.
– Ты меня достал! – Валентин вышел, хлопнув дверью.
Сергей с минуту еще позагорал и закрыл окно.
Дома, поужинав, он сразу сел за статью о радиоактивном семействе «уран-актиний» и дожал ее за час. Затем переоделся в шорты, раскрыл альбом с рисунками балетных движений и принялся их отрабатывать. Вошла мама, понаблюдала, сказала «псих» и вышла.
Минут через десять мама вернулась вместе с отцом. Оба встали в дверях. Мускулистое их чадо как раз выполняло «шпагат», который хорошо ему удавался со школьной скамьи. Родители переглянулись. Нормальные советские инженеры, они тихо недоумевали. Комплекции они были хрупкой, нрав имели любознательный, и выкрутасы отпрыска побуждали их обмениваться впечатлениями.
– Впадает в маразм? – поинтересовался отец. – Рановато. Этак мне за ним не поспеть.
Мама указала на альбом.
– Это маразм с картинками.
– О-о! – восхитился отец. – Он