Культурология. Дайджест №3 / 2016. Ирина Галинская
современного общества? В связи с развитием средств массовой информации (ТV, газеты, журналы, интернет), их доступностью большинству населения началось тиражирование культуры. Все лучшее, что было создано человеком в области культуры, не всегда понятно массовому зрителю, читателю, слушателю (И.-С. Бах, Ф. Кафка, А. Хичкок, С. Дали и т.д.). Целые направления современного искусства имеют узкий круг поклонников – это фовизм, сонористика, алеаторика42, хэппенинг, гиперреализм и др. Поэтому деление культуры по-прежнему актуально. Идеально было бы, если массовый зритель пытался подняться до уровня «элитарной культуры», для этого, безусловно, требуется развитие в себе творческих способностей, знаний в той или иной сфере искусства и культуры, желание воспринять, почувствовать и осознать. Большую роль здесь играют воспитание и образование, прежде всего, гуманитарное. Однако в действительности «элитарная культура» упрощается, скатывается в толпу или обретает черты «лакшери».
Важно, чтобы культура во всех ее проявлениях несла, прежде всего, гуманистические, общечеловеческие идеалы, нравственно совершенствовала человека (5, с. 110–120).
1. Гуревич П.С. Философия культуры. – М.: АО Аспект Пресс, 1994. – 317 с.
2. Ортега-и-Гассет Х. Эстетика. Философия культуры. – М.: Искусство, 1991. – 586 с.
3. Бердяев Н.А. Социальный кризис культуры – Режим доступа: http://krotov.info/library/14_n/ov_grad/03_04.htm
4. Лазарсфельд П., Мертон Р. Массовая коммуникация, массовые вкусы и организованное социальное действие / Пер. с англ. // Макаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире. – М.: Аспект-пресс, 2000. – С. 52–63.
5. Заховаева А.Г. Девальвация личности: Откуда черпать человеческое? // Философия и общество. – Режим доступа: http://www.socionauki.ru/journal/files/fio/2005_3/zahovaeva_devalvasiya_lichnocti.pdf
Философия культуры
У меня есть тайна. Эта тайна – мы
Все размышления о человеке как таковом, о людях в их большинстве или меньшинстве, о человечестве в целом и о его судьбе неизбежно и постоянно выливаются в мысли о таинственности человеческого образа и загадочности судьбы самого человечества. Слова Канта о звездном небе и нравственном законе – лишь малая толика того, что можно сказать о человеке и его месте в мире. Возникает вопрос, почему Канта не изумляли безнравственные поступки, о которых он наверняка узнавал, хотя и вел весьма замкнутую жизнь. Возможно, он считал зло неизбежным и неизбывным элементом человеческой природы, и с этой точки зрения нравственный закон действительно казался ему чудом, неразрешимой загадкой, прекрасной тайной.
О таинственности человеческого существа писал Мигель де Унамуно, когда размышлял о соотношении конечности человека и бесконечности мира. Но в отличие от Канта Унамуно считал человека способным любить ближнего и испытывать сострадание. Наряду с внешним, феноменальным миром Унамуно полагал существование иного, глубинного мира, но не мира кантовской «вещи в себе», а таинственного и загадочного субстанциального