Политическая наука №3 / 2017. Советские политические традиции глазами современных исследователей. Коллектив авторов
характер того или иного определяющего события. Так, открытие побочного действия гипотензивных препаратов в виде повышения потенции может считаться случайностью, как утверждают некоторые авторы [см., например: De Rond, Thietart, 2007], либо следствием таланта, проницательности и работоспособности сотрудников фирмы «Pfizer». Акторы не обязаны принимать то или иное положение дел как должное, безропотно следуя определенной траектории. Что касается механизмов воспроизводства и «запирания» траектории, то здесь авторы приводят примеры, демонстрирующие, как продукты оставались лидерами на рынке благодаря сговору и другим формам нерыночного поведения производителей. Политики могут вмешаться в ситуацию и «отпереть» траекторию; в практику может быть включена система сдержек и противовесов, с тем чтобы подобной блокировки пути вообще не произошло. Наконец, задаются вопросом авторы, как вообще отличить «экзогенный шок» от случайного события и как определить, что имеет место блокировка траектории – иными словами, что нынешнее положение установилось надолго? По их мнению, ответ будет зависеть от точки зрения исследователя, оттого даже описанные Вернем и Дюраном стратегии не могут считаться надежным средством проверки ЗТПР. Гаруд, Кумарасвани и Карнёэ предлагают альтернативную концепцию – создание траектории. В тех условиях, в которых они пребывают, акторы будут находить возможности для стратегических изменений. Исследователи же, изучая нарративы, планы, проекты подлинных деятелей, будут в реальном времени анализировать не уже сложившиеся, а только складывающиеся пути развития.
Таким образом, мы можем наблюдать, что в зависимости от точки зрения и исследовательской позиции (в особенности если отдается предпочтение агентности перед структурой) тот или иной автор может разделять либо не разделять идеи ЗТПР. Кроме того, данные идеи были на пике научной моды в 1990‐х – начале 2000‐х годов; все важные и ставшие классическими работы на данную тему были написаны не позже первой половины 2000‐х годов. Далее раскрывались частные случаи, приводились отдельные примеры23, и при этом разрасталась критическая литература. Большая часть работ 2000‐х годов – это критические статьи; в некоторых из них признается определенный потенциал идей ЗТПР, который необходимо развивать, авторы других высказывают принципиальное несогласие с рассматриваемыми идеями и отказывают им в каких-либо значимых перспективах.
В середине 1990‐х годов первые переводы исследований, освещающих вопросы ЗТПР, появились в России – прежде всего, это были работы Д. Норта, а затем и других авторов. В отечественной науке данная проблематика заинтересовала в первую очередь экономистов; среди пионеров исследований ЗТПР в России можно назвать В.М. Полтеровича, Р.М. Нуреева, Ю.В. Латова, В.В. Вольчика, С.В. Циреля, Р.И. Капелюшникова. Пик теоретического осмысления данных вопросов пришелся на вторую половину 2000‐х годов. Весной 2005 г. под эгидой НИУ ВШЭ была проведена,
Скажем, Арт Карден (Университет Вашингтона в Сент-Луисе, США) иллюстрирует ЗТПР таким примером, как Реконструкция Юга после Гражданской войны в США: на фоне стремительно развивавшегося Севера, находившегося в авангарде с экономической, политической, социокультурной точек зрения, Юг по-прежнему пребывал под властью консервативных расистских институтов и соответствующих моральных норм и социальных отношений, что в итоге вылилось в поддерживаемую местными властями практику линчевания и законодательно оформленную сегрегацию, а также длительную экономическую отсталость [Carden, 2009].