Мятежник и аристократка. Кристина Логоша
человека. Это может очень сильно ударить по нам и по переговорам в целом, – говорил Ханс уже более спокойно.
– Я понимаю, Ханс. Но тебе не кажется, что это уже слишком. Ну что он может нам сделать?
– Да что угодно! Йенсен никогда не играет по правилам. Он хитрый политик. До конца не знаешь, что кипит в его голове, поэтому завтра ты уедешь…
– Ц-ц-ц. Не стоит называть вслух секретное слово, если не хочешь, чтобы о нём узнали, – Мариса ползла по изголовью дивана и смотрела в сторону Кристофа, – особенно, когда сомнительные элементы выпрыгивают из зеркал и бьют старинные трельяжи.
В комнате повисло молчание. Ив подскочила с дивана и подошла вплотную к Хансу.
– Он что, здесь? – спросила Ив у фамильяра.
– Мне откуда знать, – солгало чешуйчатое. – Я просто страхуюсь. Мало ли на что он способен.
Кристоф понял, что Ив рассказала обо всем Хансу. Укол ревности заставил его внутренне напрячься. Он понял, что самка питона играет по своим правилам. Она уже давно знала о Кристофе и его ночных посещениях. И вот сейчас она снова его не выдала.
– Мариса, ты параноик! И так тошно, ещё твои догадки.
– Это неважно. Собирай вещи, Ив. Ты уезжаешь, как только рассветёт.
На лице Кристофа появился злой прищур. Ему не нужно было знать, куда едет Ив. Он знал, как сделать так, чтобы она сама к нему пришла.
***
Арн остался ждать меня в машине. Захлопнув дверцу, я вышла к главному входу огромного торгового павильона «Кауфланд» – рая для любителей шопинга. Многоэтажное здание было одним из крупнейших на Инуите. Меня привела сюда необходимость. В стремительных сборах я забыла дома зарядное устройство для телефона. Можно было бы вернуться, но я решила не нервировать лишний раз Ханса.
Хватит с него той информации, что я рассказа вчера… Таким взбешённым я его никогда не видела. Хотя его можно понять – не каждый день к нему приходит жена и говорит, что ужинала с врагом где-то на острове Гренландия.
Мне очень тяжело далось это решение, но я не могла врать Хансу. Я рассказала о встрече в больнице, об ужине и о поцелуе с зеркалом. Последнее было трудней всего, но он понял, что в этом нет моей вины.
Я переступила порог гипермаркета, удивляясь странному оживлению. Обычно такие покупательские набеги случались перед днем матери и Рождеством. Я проходила вдоль бутиков с дизайнерской одеждой, не понимая причины ажиотажа. Пока мой взгляд не остановился на витрине.
Безликий белый манекен, грациозно раскинув руки, взирал прямо в моё сердце. Платье, которое он демонстрировал, вызывало безудержное желание купить его. Оно было совершенно! Красное переплетение крепдешина, атласа и шифона переливалось тысячами камней Саровский. Фасон с открытой спиной и ниспадающими фактурными складками был великолепен. Но платье было, к сожалению, еще и неприлично дорогое. Очень, очень дорогое. На зарплату врача и даже с учётом жалования Ханса нам бы пришлось копить на него пару лет.
– Подбираете платье на октябрьский бал? – из магазина вышел консультант. – Это единственное. И ваш размер.