Темные пятна сознания. Как остаться человеком. Жюль Монтегю
представляют собой причудливые и развернутые истории, лишенные каких-либо мотивов.
Медицинская литература пестрит историями болезни таких пациентов: больные убеждены, что они космические пираты, что они были личными пилотами Саддама Хусейна, что они спасали тонущих детей. Один пациент утверждал, что на него был осуществлен воздушный налет, когда он спускался в люк подводной лодки. Другой говорил, что только что обсуждал строительство дома с тогдашним премьер-министром Гарольдом Вильсоном.
Русский психиатр и невролог Сергей Корсаков впервые описал такую больную в 1889 году:
«Рассказывая о своем прошлом, больная немедленно начинала путать события и вводила в рассказ о каком-то определенном событии фрагменты из другого события и из другого периода… рассказывая о поездке в Финляндию, предпринятой незадолго перед заболеванием, и подробно описывая мелкие детали, больная вставила в рассказ свои воспоминания о поездке в Крым, и из ее рассказа следовало, что финны едят только баранину, а населяют Финляндию татары».
Конфабуляции наблюдаются, главным образом, при заболеваниях, затрагивающих переднюю часть мозга – при корсаковском синдроме, травмах лобной доли, аневризме передней коммуникантной артерии. Возьмем для примера случай шестидесятисемилетней женщины с гидроцефалией. Это будет классический пример конфабуляций – честной лжи. Когда она пришла в себя после наркоза (женщине выполнили операцию шунтирования для устранения гидроцефалии) эта лживость исчезла. Операция, на которую решились врачи, привела к восстановлению связей гиппокампа с остальными частями мозга. Конфабуляции исчезли, и это был несомненный успех нейрохирургов.
Может ли понимание механизмов возникновения конфабуляций у таких больных с повреждениями мозга помочь нам лучше понять другие формы ложных воспоминаний, которые встречаются в обыденной жизни намного чаще? Возможно, тогда мы сможем понять суть неточностей, которые всплывают, когда мы вспоминаем о давно прошедших событиях или непоследовательности, часто характерной для историй, которые мы рассказываем. У вас или у меня истории могут отличаться от историй, которые рассказывает Чарли, но механизмы припоминания у нас одинаковы.
Собаки и сомнения
Конфабуляторы будут упрямо настаивать на том, что им надо идти на мнимую деловую встречу или на собеседование, потому что не могут отказаться от планов, которые давным-давно потеряли всякую актуальность. Это позволяет предполагать, что такие пациенты, как Чарли, не в состоянии расположить припоминания в должной временной последовательности – хронологическая путаница приводит к тому, что прошлые воспоминания плавают в настоящем, хотя в текущей реальности они уже совершенно неуместны. Чарли был не в состоянии подавить или инактивировать следы старых воспоминаний, несмотря на то, что в данный момент они были абсолютно несущественны.
Швейцарские авторы хронологической теории позже вернулись к Павлову и его описанию угасающего условного