Русская прялка. Светлана Жарникова
«В славянских сказках сохранились воспоминания о чудесной самопрялке, прядущей чистое золото, о золотых и серебряных нитях, спускающихся с неба. Из этих-то солнечных нитей и приготовлялась та чудесная розовая ткань, застилающая небо, которую называем мы зарею… Розоперстная богиня Заря тянет „рудожелтую“ нитку и своей золотой иглой вышивает по небу розовую, кровавую пелену… Потухающая заря заканчивает свою работу, обрывает рудожелтую нитку, и вместе с тем исчезает с неба её кровавая пелена».
Далее А. Н. Афанасьев отмечает, что связь слов «облако-оболоко- наволока- волокно» хорошо прослеживается в русском языке, кроме того он подчеркивает идентичность отношения к Ночи гимнов «Вед», говорящих, что она «ткет темную ткань», и русской традиции, в которой по сей день бытует выражение «под покровом ночи».
И, наконец, в славянской традиции «вервь» это не только сплетенные нити – веревка, но и «вервь» – община, где каждый её член ассоциируется с одной из нитей «верви», а в сербо-хорватском «вервник» – родственник. В Гжатском уезде Смоленской губернии еще в конце 19 века существовало поверье, что если девушка во время посиделок незаметно для парня добьётся, чтобы он сел на донце её прялки, то он «сядет с ней и на хозяйство», т.е. будет связан узами брака. Стоит вспомнить, что в зачине «Сказки о царе Салтане, сыне его князе Гвидоне и прекрасной Царевне-Лебеди» – именно: «Три девицы под окном пряли поздно вечерком». Возможно три Мойры-пряхи древнегреческих мифов и три пряхи русской народной сказки – поздняя трансформация трех Вселенских нитей – гун?
Льняная нить в восточнославянской народной традиции была окружена благоговейным отношением, как материал священный, чистый и таинственный. Среди многих обрядов, связанных с нитью, Г. С. Маслова отмечает следующий, бытовавший в Сердобском уезде Саратовской губ, «отправляясь к жениху с подарками, подруги невесты обязательно присоединяли к ним суровую нитку, изготовленную особым способом. Невеста пряла её тайком на печном столбе, вращая веретено в левую сторону – « на отмаш», сучила её также « на отмаш», завязывала шесть узлов, опять-таки « на отмаш»: первые два – на пороге избы, другие два – на пороге сеней, последние два у ворот. Половину этой нитки оставляла себе, другую отдавала жениху. Делалось это для того, чтобы якобы, «отнять силу у колдунов», которым неизвестно, как и где изготовлялась эта нитка». Суровой льняной нитью снимают все «уроки и переполохи» при заговорах. «Нитку первоученку пряха должна сжечь и съесть».
Особое отношение к цветку льна, к льняному волокну, к льняной нити уходит в восточнославянской традиции в глубину тысячелетий. Лен – одно из древнейших индоевропейских культурных растений был издревле широко распространен на севере Восточной Европы, где для его выращивания, как было отмечено ранее, имелись самые оптимальные условия – длинный летний световой день,