Некромантия для чайников. Lixta Crack
умирают. Живой человек состоит не только из физического тела, техрим, помимо этого он связан серебряной нитью, как это принято называть, с мыслящим и чувствующим, телами тхен и хемоу. Эти три тела влияют друг на друга. И пока цела серебряная нить, человек не может умереть. Есть особое направление, некросанитация, т.е. некроцелительство, так вот целитель-некромант не лечит физическое тело, он удерживает серебряную нить, а тело излечивается само, пока имеет связь со своим тхен и хемоу. В то же время можно убить человека просто разорвав эту связь. Любой некромант это может.
– А как же тогда оживают мертвые? Или у них уже нет ни мыслящего, ни чувствующего тел?
– Иногда нет совсем, и тогда получается только безвольная кукла, такие у меня тоже есть, но их очень трудно заставить вести себя по-человечески. Подобные умертвия обычно используются для простых задач, в боевой некромантии, например. Но чтобы сделать мертвеца живым, нужно поймать небольшой остаток от тхен или хемоу и привязать к телу знаком. И чем лучше сохранилось тело, тем более живое поведение у него окажется.
По всему выходило, что я не могу быть умертвием. Магистру хотелось верить, все-таки он в некромантии разбирался в разы лучше, а весь мой опыт сводился к беседе с погибшим учеником да недочитанной книге. Немного успокоившись, сделала еще глоток вина и потянулась за очередным куском пирога, а магистр уделил внимание своему стейку.
К столу приблизилась женщина, подошла почти бесшумно, очень красивая, несмотря на то, что это тоже был обтянутый кожей скелет. С большими выразительными глазами, почти живыми с легким отблеском красного пламени, распущенные волосы не были выцветшими, а струились иссиня-черными волнами. А вот вместо ног у нее были кошачьи лапки. Теперь понятно, почему она подошла так тихо.
– Мааагистр Даааарриаааан, – произнесла она скрипучим как несмазанная телега голосом, от которого буквально уши резало, растягивая гласные, – Вааас ожидаааают таааам, – надо же, какой диссонанс между внешностью и голосом. Я не сумела сдержаться и сморщилась от издаваемых ею звуков
– Эльсина – одно из немногих творений, которое может говорить, – с гордостью произнес магистр, – Некромантия – это искусство. Каждое творение уникально, Эльсина вышла почти идеальной. Один лишь недостаток, при жизни девушка была глупа как пробка, смерть ума ей, конечно, не прибавила. Я много раз говорил ей, чтобы при посторонних не открывала рот. Наверняка, тот, кто ожидал меня там, – он неопределенно махнул рукой, усмехнувшись, – Уже убежал в ужасе.
– Мааагистр Даааарриаааан, – улыбаясь, повторила Эльсина, – Ваааас ожидаааают таааам.
– Она не отстанет, пока я не выйду посмотреть, – он с некоторым недовольством встал из-за стола, – Идем, – протянул мне руку.
***
Выйдя из обеденного зала, мы спустились вниз по лестнице, и какого же было мое удивление, когда внизу обнаружили женщину. Одета она была в простое домотканое платье, с растрепанными волосами