Одна, но пагубная страсть. Татьяна Полякова
тряпки поносить давала, и вообще она хороший человек. И тут дело даже не в ресторане, а в том, что какой-то гад ее обманул и по справедливости должен быть наказан.
Вдруг мне в голову пришло вот что: обувь. Допустим, с поролоном бюст не видно, но у Ленки тридцать шестой размер ноги, а у меня вообще тридцать пятый. И кого мы своим поролоном обманем?
– Ты чего замерла? – испугалась Наташка, обратив внимание на остекленение моего взгляда. Я кратко изложила свои сомнения. – Ох, да кто кому на ноги смотрит? – всплеснула Наташка руками. – Охрана на рожи смотрит, а ноги им вообще по барабану.
– Но если там видеокамера, то смотреть после ограбления будут пристально, и от их внимания ничего не укроется.
– Мы даже не уверены, что камера там есть.
– А отпечатки? Найдут отпечатки тридцать шестого размера, и мы уже не отвертимся.
– Значит, на дело пойдете в носках, – отрезала Наташка. – Это все равно что перчатки, только на ногах, значит, никаких отпечатков.
– Согласна, – кивнула я, радуясь, что все так просто разрешилось.
– Но как же мы в носках-то? – заволновалась Ленка. – Нас за чокнутых примут.
– Мы снимем обувь в Наташкином кабинете, – утешила я. – Главное, чтоб собак не вызвали. Надеюсь, прежде чем денег хватятся, там все основательно затопчут.
– Каких собак? – побелела Ленка. – В детективах про собак ничего не было.
– Откуда тебе знать, ты же детективы не читаешь?
– Я расширяю свой кругозор. Кое-что уже освоила. Отпечатки были и пули какого-то там калибра, а про собак…
– При чем тут пули? – нахмурилась Наташка. – Мы же никого убивать не собираемся. Да у нас и оружия-то нет!
– А у охраны есть? – озарило Ленку.
– Ну… должно быть. Иначе что ж это за охрана? Хотя не знаю. Узнать?
– Не надо, – запротестовала я. – Лишние вопросы – лишние подозрения. Есть у них оружие или нет – роли не играет. Если мы на них нарвемся, нам по-любому не уйти.
– Почему же? – вдруг возразила Ленка. – Мы, к примеру, могли бы убежать.
– Уж как ты бегаешь, так лучше бы ползала, – съязвила я.
– Ну, не все такие выдающиеся спортсмены, как ты, – съязвила в ответ Ленка.
– Хорош ругаться-то! – осадила нас Наташка. – На такое дело идем, а вы тут с мелкими склоками… Даже стыдно за вас.
Нам тоже стало стыдно, и мы замолчали.
Во вторник мы проводили Наташку и, признаться, заскучали. Теперь оставалось только ждать, а это, как известно, самое неприятное занятие.
– Надо фазера подготовить, что я дома не ночую, – напомнила Ленка, и мы отправились к ней домой.
Отец ее радостно меня приветствовал, а я тут же попросила:
– Дядя Юра, можно Лена у меня поживет?
– А что случилось? – насторожился он.
Тут надо пояснить, что Ленкина мамуля сбежала от супруга лет пятнадцать назад с офицером-подводником. Следы ее затерялись, а Ленка намекала, что пропажа особого урона семье не нанесла. Ленкину мамулю я помнила смутно, но соседи утверждают,