Никогда не верь пирату. Валери Боумен
растянул до ушей рот в улыбке. Привычка ворчать, потирая нос, была у брата с детства: верный признак того, что Кейд довел его до точки.
«Черный Лис снова наносит удар?»
В голосе Рейфа явно звучала смесь подозрительности и любопытства.
Кейд поморщился. Нужно было отбросить газету подальше, когда еще была возможность.
Рейф пристально смотрел на брата поверх газетной страницы:
– Ты слышал о нем?
– О ком? – переспросил Кейд, щелчком сбросив с рукава несуществующую пылинку.
Проклятые аристократы и их проклятая модная одежда! С тех пор, как он живет в Мейфэре, у него чуть ли не целые дни уходят на заботу о своем гардеробе.
– О Черном Лисе, – протянул Рейф.
Кейд снова вздохнул.
– Кажется, при мне раза два упоминали это имя, – пробормотал он, поправляя галстук и откашливаясь.
Рейф вскинул брови:
– Здесь говорится, что он англичанин и пират. Вчера ночью украл какой-то ценный груз с французского судна, пришвартованного в гавани.
– Это действительно так?
Кейд сделал вид, что ищет взглядом лакея, чтобы велеть тому принести еще бренди. Он отказывался смотреть в глаза брату.
Рейф встряхнул газету, желая прочесть продолжение истории.
– Здесь пишут также, что он мастер маскироваться.
Все-таки подозвав лакея, Кейд отдал свое распоряжение, после чего поудобнее устроился в кресле и пожал плечами. Почесал бровь и вопросил:
– Неужели? Как интересно! И ты его разыскиваешь?
– Ты знаешь, что я не могу обсуждать свои задания, – отрезал Рейф, по-прежнему изучая газету.
– Ах да, Виконт Шпион! Это твое новое прозвище? И все держится в строжайшей тайне?
– Полагаю, именно так.
Рейф кивком указал на газету.
– Тебе знаком какой-нибудь мастер маскировки, мистер Оуклиф?
Глава 3
Ожидая в модно обставленной гостиной виконтессы, Даньелл ла Кросс расправила юбку простого белого платья. Что ни говори, а нарядам придают слишком большое значение. Справиться с юбками стало непосильной задачей. Сегодня она несколько раз наступала на подол и едва не падала.
От скуки Даньелл стала изучать портреты в позолоченных рамах, канделябры чистого серебра и обои, вне всякого сомнения, стоившие больше всего маленького коттеджа на побережье, на который она так долго копила деньги.
Она никогда раньше не видела ничего прекраснее обстановки этой комнаты. Крошечные фарфоровые фигурки птиц, казалось, предназначались только для того, чтобы тешить взор. Резная позолоченная шкатулка на ближайшем столе (Даньелл не могла устоять перед соблазном заглянуть в нее) содержала сухие лепестки розы, подумать только! А ковер, такой мягкий и пушистый, вызывал абсурдное желание снять туфли и погрузить в него обтянутые чулками ступни. И да, ковер был так же мягок, каким и казался. Даньелл была чрезвычайно благодарна за то, что никто не стал свидетелем столь ужасного поведения. Совершенно неприличного для порядочной