Час трутня. Денис Кащеев
ростом. Две клешни – на одной три пальца, на второй шесть. За спиной что-то типа крыльев, как у летучей мыши… Но только все это не важно, таким он вам вряд ли покажется. Самое скверное, что эта тварь умеет принимать человеческий облик.
– Чей? – спросила Настя. – Твой?
– Любой, какой захочет.
– Погоди, так не бывает, – нахмурилась она. – «Пани Горска» же рассказывала – личина у них может быть только одна, да и ту готовить нужно не один день…
– «Пани Горска» – жнец, а это трутень, – покачал головой Артем. – Совсем другая страта. Точнее, даже не страта… В общем, тут сложно, я сам еще до конца не разобрался. Но суть в том, что трутень, в отличие от других инопланетян, типа той же «пани Горской», меняет личины, как перчатки. Мы на «Ковчеге» это тоже не сразу поняли, за что и поплатились…
– Так, – вскинул голову Тимур. – Давайте-ка расскажите все по порядку. С самого начала – иначе мы тут только окончательно запутаемся.
Артем вопросительно посмотрел на Олю, та кивнула и заговорила:
– Все началось после того, как «Ковчег» покинула «пани Горска». Она ушла… ну, да это сейчас не важно. Ушла и ушла. А вот следующей ночью, когда мы все спали, на корабле случилась авария. Как мы теперь думаем, она была подстроена трутнем. По крайней мере, именно в это время он проник на борт. Как именно проник – мы не знаем, этого даже Рыя толком не могла объяснить…
– Рыя – это та полоумная тайка, что мы видели в коридоре? – спросил Костя.
– Да, – кивнула Оля.
– Так-то она была нормальная – до аварии, – добавил Артем. – Этакая ходячая галактическая энциклопедия, да еще и вездесущая. Потом она тоже здорово нам помогла, хотя и утратила кое-какие из своих способностей. Это уже после посадки ее окончательно вырубило.
– Она выследила трутня и поняла, кто он такой, – вставила Марина. – Если бы не Рыя, никто бы из нас не выжил.
– Сначала мы вообще думали, что убийц двое, – продолжила рассказ Оля. – Дело в том, что смерти были неодинаковы. У одних трутень до последней капли высасывал кровь…
– Он что, еще и вампир? – нахмурился Костя.
– Ну, в каком-то смысле. Только он не кусает – протыкает кожу длинным острым хвостом и качает кровь через него, как через шланг. Так он расправился с Жанной и Родионом – двумя своими первыми жертвами. Ну и потом – со многими другими. Но иногда он поступал иначе. Тоже колол человека хвостом, но кровь не пил, а наоборот, впрыскивал что-то внутрь. Главное, что потом жертва совершенно не помнила, что именно с ней произошло. Какое-то время продолжала жить, как ни в чем не бывало, но потом вдруг ее начинало корежить. Сквозь тело прорастали кривые костяные шипы, кожа покрывалась струпьями и лопалась, внутренние органы вываливались сквозь открывшиеся раны, глаза вытекали, зубы один за другим выпадали, и человек умирал в страшных мучениях. Более жуткого зрелища, чем такая смерть, я в своей жизни не видела. При всем при том эти несчастные до последнего оставались в сознании и истошно орали. Потом уже мы стали таких добивать,