Битва на Каяле. Валерий Колесников
самым критическим образом подходить к той исторической оценке описываемых событий, которую нам стараются навязать многочисленные комментаторы «Слова…». В первую очередь надо отбросить в сторону ту немецко-норманнскую концепцию Российской истории, которую сформировали Г. Ф. Миллер, А. Л. Шлёцер, Г. З. Байер. В дальнейшем эту теорию развили в своих научных трудах их ученики Н. М. Карамзин и М. П. Погодин и закрепили в науке их идейные последователи С. М. Соловьев и К. Д. Кавелин. Именно они трудились и переиначивали её по заказу Романовских императоров и императриц голштинского рода, среди которых особенно рьяно пытались повлиять на этот процесс Екатерина II и Александр II.
Так почему иноземцы так прочно и основательно уцепились за Российский престол, почему норманнизм так сильно пустил корни в отечественной истории и искаверкал наше прошлое?
Для ответа на эти вопросы перенесемся в первую половину XVIII в., когда после смерти Петра II (в ночь на 19 января 1730 года) в стране сложилась вполне благоприятная обстановка для плодотворных преобразований в государственной системе. С кончиною Петра II пресеклось мужское колено императорского дома, поэтому князь В. Л. Долгорукий и его сподвижники посчитали это обстоятельство подходящим поводом, чтобы власть российских императоров некоторым образом ограничить. Когда в Совете стали обсуждать вопрос о преемнике только что скончавшегося императора, князь Д. М. Голицын произнёс речь, в которой доказывал, что дочери Петра не имеют права на престол, потому что родились до вступления его в брак с их матерью. Завещание Екатерины, по которому престол после Петра II в случае бездетной его смерти переходил к ее дочерям, само по себе не имеет силы, потому что женщина, будучи низкого происхождения, сама не имела прав на престол и не могла им распоряжаться.
Поэтому князь Голицын неожиданно предложил избрать на престол племянницу Петра, дочь царя Ивана, вдовствующую герцогиню Анну, которую Пётр ещё в 1710 году выдал за курляндского герцога. Представители старой московской боярской знати хотели вернуть свои частично утраченные в ходе реформ Петра I привилегии и денонсировать принятый незадолго до его смерти новый «Указ о престолонаследии» (опубл. в 1722 г.), который существенно нарушил расстановку политических сил в стране. В петровском «Уставе о наследовании престола» было дано обоснование прав царствующей особы назначить себе преемника по своему усмотрению, минуя старшего сына. Этот документ был тесно связан с делом царевича Алексея, и первый российский император пытался закрепить начатые им в нашей стране реформы. После смерти Петра I так называемая «русская партия», интересы которой в тайном Верховном совете выражали Голицыны и могущественный клан Долгоруких, попытались ограничить самодержавную власть и в будущем предполагали ввести в стране прямое государственное правление. При Петре II «верховники» – так звали членов Верховного Тайного Совета в 1726–1730 годах – настолько сильно укрепили свои позиции, что,