Великие тайны русского престола. Александр Ушаков
на одной силе воли, он проговорил с ним целых четыре часа о новом правлении и о сношениях бояр с великою княгинею во всех важных делах. И слушавшие его люди с изумлением отмечали удивительную твердость, хладнокровие и заботливость великого князя о судьбе оставляемой им державы.
В восьмом часу к нему пришли братья и стали уговаривать его поесть. Василий покачал головой.
– Смерть предо мною, – сказал он, – хочу благословить сына и проститься с женой… Впрочем, нет, не надо! Им будет тяжело видеть меня… такого…
Однако братья и бояре уговорили его попрощаться с Еленой и Иваном, и князь Андрей и Михаил Глинский пошли за ними. Государь возложил на себя крест Св. Петра Митрополита и хотел прежде видеть сына.
Князь Иван Глинский принес его на руках. Держа крест, Василий сказал младенцу:
– Да будет на тебе милость Божия и на детях твоих! Как Святой Петр благословил сим крестом нашего прародителя, великого князя Иоанна Данииловича, так им благословляю тебя, моего сына…
Благословив сына, Василий попросил надзирательницу, боярыню Агриппину беречь как зеницу ока своего державного питомца. В этом момент князь Андрей и боярыня Челяднина вели под руки рыдающую Елену. Увидев ее, великий князь слабо улыбнулся.
– Мне лучше, – сказал он, – мне уже не больно…
Елена собралась с силами и прекратила рыдать.
– Кому поручаешь бедную супругу и детей? – спросила она.
– Иоанн будет государем, – ответил Василий, – а тебе, следуя обыкновению наших отцов, я назначил в духовной своей грамоте особенное достояние…
Затем по просьбе супруги, он велел принести меньшего сына, Юрия и благословил его крестом. Прощание с Еленою не оставило никого безучастным, все плакали и молились.
Елена не хотела покидать умиравшего мужа, и тогда Василий приказал вывести ее. Заплатив последнюю дань миру и государству, он думал только о Боге.
Еще в Волоке он просил своего духовника протоиерея Алексия и любимого старца Мисаила не предавать его земле в белой одежде. «Если поправлюсь, – обещал он, – в миру не останусь». И вот теперь, в последние минуты своего пребывания на земле, великий князь решил принять постриг.
Отпустив Елену, Василий велел принести монашескую ризу и попросил привести к нему игумена Кирилловской обители, в которой он желал быть постриженным. Того не было в Москве, и к Василию явился Иоасаф Троицкий с образами Владимирской Богоматери и Св. Николая.
Духовник Алексий пришел с запасными дарами, чтобы дать их Василию в минуту кончины.
– Будь передо мною, – сказал Василий, – и не пропусти сего мгновения!
Стали читать канон на исход души. Василий слушал с закрытыми глазами, потом позвал ближнего боярина, Михаила Воронцова. Обняв его, он сказал брату Юрию:
– Я умираю точно так, как и наш родитель…
После этих слов Василий потребовал немедленного пострижения, однако князь Андрей Иоаннович, Воронцов и Шигона стали отговаривать