Царь Соломон и золотой век царя Симеона. Алексей Германович Виноградов
из трактата Мишны Ядаим, где говорится, что святость книги была предметом разногласий, канонический характер Экклесиаста не был очевиден.
Стиль и структура. Экклесиаст – произведение мудрости литературы. Основная структурная единица книги – мудрое суждение, иногда как элемент более или менее пространного размышления. Многие суждения предваряются сформулированными в первом лице ссылками на личный опыт Экклесиаста и его умозаключения: «видел я», «познал я», «сказал я в сердце своем». Среди встречающихся в Экклесиасте литературных форм – автобиографическое повествование, притча, аллегория, афоризм, пословица, поучение. Не исключено, что некоторые фрагменты книги представляют собой своеобразные философско-поэтические произведения, не имеющие аналогов в литературе Востока. Многие высказывания Экклесиаста трудны для понимания или двусмысленны. Надо учесть многозначность слов.. Слово «отрок» (в смысле «раб») в большинстве переворов нового времени поняли это слово буквально, и в некоторых языках это изречение вошло в пословицу в этом неправильном толковании «Горе стране, где царь – ребенок». Вместо – «Горе стране, где царь – раб» (Экклесиаст 10.16. «Горе тебе, страна, чей царь – раб и чьи князья пируют спозаранку…»).
Наиболее характерная черта Экклесиаста – глубокий пессимизм. Книга постоянно обращает внимание читателя на то, что все явления материального мира, включая человеческую жизнь, преходящи. Поэтому любое наслаждение иллюзорно и эфемерно, а все попытки завоевать власть, достичь богатства или знаний заранее обречены на неудачу. Стремление обрести опору в изменчивом мире лишает человека возможности насладиться даже теми немногими радостями, которые выпадают на его долю: так, стяжатель, который «все дни свои ел впотьмах, в большом раздражении, в огорчении и досаде», умирает, не успев насладиться накопленным богатством. Более того, любой жизненный успех внутренне противоречив: «кто умножает познания, умножает скорбь»; «пресыщение богатого не дает ему уснуть». Даже праведность не абсолютна, ибо «нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы».
Для Экклесиаста характерно также глубоко скептическое отношение к мудрости: она в любом случае предпочтительнее глупости, особенно когда речь идет о государственных делах, но ей не под силу избавить человека от страха смерти и неуверенности в завтрашнем дне. Хотя «для всякой вещи есть свое время и устав», а «сердце мудрого знает и время, и устав», человек «не знает, что будет и как это будет», не имеет «власти над днем смерти», а потому не может выбрать правильный путь. Поскольку «нет ничего нового под солнцем», любая реформаторская деятельность лишена смысла. По мнению Экклесиаста, стремление к мудрости – такая же пагубная страсть, как стяжательство или властолюбие.
Исходные постулаты Экклесиаста идут вразрез с библейской традицией, которая рассматривает историю человечества как линейный, а не циклический