Даишига. Валентин Тумайкин
будто стряхнула что-то, и над всей группой появилась тень. Она все более и более сгущалась. В конце концов, тьма поглотила группу совершенно. Затем тень резко исчезла, а нурены разошлись по избам. Распорядительница снова обвела все пространство взглядом. Все мужчины стояли без движений. Она подошла к первому, прикоснулась рукой к его голове и указала на одну из изб. Он очнулся, сразу же пошагал туда, растворил калитку, затем избную дверь и скрылся за ней. Еще одиннадцать человек после прикосновения нурены разошлись по другим избам. Остальные оставались в застывшем состоянии.
Прошло довольно много времени. И вот открылась дверь в первой избе, во второй, в третьей… Из них один за другим выходили мужчины, уже сутулые. Все они превратились в куклонов. Распорядительница тут же отправила к своим подчиненным нуренам другую партию застывших в различных позах людей. Их было не менее полсотни. Процедура длилась долго, до самого обеда. Когда ссутулился последний мужчина, распорядительница поставила всех в круг и устроила им небольшую разминку. Куклоны понимали каждый жест и подчинялись беспрекословно. По каждому движению ее руки они дружно и безошибочно выполняли нужные команды. Сначала потоптались на месте, затем принялись наматывать круги, затем встали на четвереньки и устроили что-то вроде состязания на скорость. В заключение все выстроились в цепочку и отправились в дальние избы, в которых нурен не было.
Распорядительница обошла те избы, как бы проверяя, все ли в порядке. Потом вернулась на прежнее место и, взглянув на квадратный сруб, что-то выкрикнула. Через некоторое время оттуда донеслись звуки борьбы и показались трое оборотней. Двое двуногих и посередине их – похожий на кабана с человеческой головой. Двуногие, вцепившись когтями в шею, тянули его к нурене. Тот шел нехотя, но без сопротивления, только недовольно повизгивая. Видимо, от боли, доставляемой впившимися когтями.
– Все понятно, – шепнул Горостон Друилзу. – Под срубом вход в тоннель.
– Нам надо как-то до него добраться.
– Попытаемся.
За разговором они не заметили, когда и как на выжженном черном кругу появилась большая вязанка дров. Двуногие оборотни остановились рядом с ней и, издав ужасный рев, в одно мгновение отодрали третьему голову. Один из них своими мощными челюстями разгрыз ее как орех, на две доли. Второй вырвал из его когтей половинку, запихал ее в свою пасть и с хрустом разжевал. В считанные мгновения голова была съедена полностью, вместе с черепом. После этого у них, видимо, разыгрался аппетит. Они обнюхали тушу обезглавленного оборотня, дружно разодрали живот и, запуская вовнутрь свои когтистые руки, вожделенно вытаскивали и сжирали кишки, при этом смачно чавкая и дружелюбно похрюкивая. Судя по всему, такое лакомство доставляло им большое удовольствие.
Дождавшись, когда оборотни нажрутся, убегут и скроются в срубе, нурена протянула к дровам руку, из которой вырвалось пламя. Костер вспыхнул и заполыхал. Тогда она, что-то нашептывая, уставилась на выпотрошенного оборотня. Тушка медленно