Притчи о Страннике. Мария Полянская

      Память никогда не изменяла мне, но удивительно то, что я запомнил не все притчи, рассказанные мне странником. То ли некоторые из них казались мне удивительно знакомыми, словно я слышал их раньше, то ли я пропустил их через сито своей памяти потому что они поразительным образом походили на мою собственную жизнь, то ли странник сам не желал, чтобы они сохранились во мне для будущих поколений, не знаю. Другие же, напротив, так затронули мою душу, что я не могу остановиться и все повторяю и повторяю их там, куда прихожу по воле бога и по прихоти собственных ног. Вот некоторые из них, заботливо вложенные странником в мою душу воина и перетряхнувшие ее точно так же, как поступает хорошая хозяйка, когда взбивает старую слежавшуюся перьевую подушку.

      Притча 1. Странник и костер

      В то время Странник только начинал свой долгий путь. Когда-то давно, в прежней жизни, у него был род, дом, жена и ребенок, но он оставил их, влекомый каким-то странным, никому в его роду неведомым чувством, заставившим его сначала покинуть отчий дом, потом оставить семью, чтобы с тех пор никогда не останавливаться. Нельзя сказать, что Странник путешествовал всю жизнь – это было бы неверно, ибо очень часто Странник подолгу и с удовольствием живал то в одной, то в другой деревне, а случалось ему останавливаться и во дворцах сильных мира сего, и тогда странник не гнушался ничем – ни дорогими изысканными кушаньями, ни роскошными мягкими постелями, ни прекрасными доступными женщинами. Да и то сказать, кто бы на его месте лишил себя столь редкостных удовольствий. Справедливости ради, однако, заметим, что стоило Страннику вновь почувствовать в груди чуть пониже левого соска странное тянущее движение, как он тут же собирался, благодарил гостеприимных хозяев и немедленно покидал их дом, дабы сосущее чувство не переползло по телу в голову и ее не охватил нестерпимый жар. Странник по опыту знал, что промедление смерти подобно, и не мешкая, отправлялся в новый путь. В те годы странствий Странник был еще слишком молод и не особенно задумывался над природой сосущего чувства под левым соском. Зато он хорошо усвоил уроки первых лет, когда малейшее отступление от этого заведенного правила означало затяжную, невыносимую боль в голове и сведенных судорогой мышцах лица, потому и предпочитал исчезать внезапно, не обременяя хозяев долгими проводами и лишними слезами. И стоило ему покинуть деревню, или хижину, или дворец, как сосущая боль под левым соском отступала, голова, наливавшая было белой пеленой безумия, прояснялась, и Странник вновь становился весел и приветлив. Много позже, в зрелом уже возрасте, Странник изучил свою редкую болезнь лучше столичных лекарей и знал, что в ней случается всякое – и внезапный жар в членах, и холодное расчетливое безумие, и страстная, неотвязная любовь, и черная неукротимая ненависть, но все это – последствия одного крохотного сосущего чувства. С тех пор прошло много лет, но Странник хорошо помнит, когда в первый раз сосущая боль под левым соском укусила его в самую душу и зажгла в нем негасимое пламя.