Резидент. Евгений Сухов
не докладывал мне о таких деталях. Хочу сказать одно, когда я проверял у старшего лейтенанта документы, то никаких листовок не видел. Даже если она у него и была, то он использовал ее в качестве курева.
– Вам известно, что произошло между Башировым и Несчетным?
– Знаю, что они не ладили, – несколько устало произнес Романцев. – Всякие конфликты я старался пресекать в корне, но за всеми отношениями я уследить не мог. Может, между ними случилось что-то и посерьезнее, но я не в курсе.
– Что потом стало с этим Несчетным?
– К сожалению, он был убит в одном из столкновений, – выдержал Тимофей жестковатый взгляд подполковника.
– Почему вы отказались от назначения в Москву?
– Мне поручено расследовать убийство старшего лейтенанта Григоренко, и я хочу довести дело до конца.
– Вы свободны, товарищ капитан, – сухо произнес Кондратьев и уткнулся в бумаги.
От казенной строгости подполковника на душе у Тимофея малость отлегло.
Глава 3
Беги, емое!
Романцев вернулся в штаб дивизии. Прочитал полученные донесения от осведомителей. В них не содержалось ничего такого, что было бы достойно внимания: кто-то жаловался на скудное питание, кому-то не дали обещанный орден, а кто-то, не обращая внимания на предупреждения командиров, собирал с земли немецкие листовки на раскрутку. Здесь тоже было свое объяснение: в последнее время с бумагой возникла некоторая напряженка, бандеровцы подожгли склад с имуществом, в котором сгорело десять тонн бумаги, предназначенной на курево.
Тимофей решил пройти на передовую. Все-таки его работа не только штаб, а общение с личным составом. Возможно, кому-то захочется выговориться, а кого-то и подбодрить нужно. На войне любая помощь впору!
Закрыв дверь штаба, он вышел в коридор. Ему навстречу двинулся сержант Сорочан:
– Товарищ капитан, а вы далеко?
Капитан невольно усмехнулся: вот разбаловал бойцов, скоро они рапорт начнут с него требовать, и весело спросил:
– Для какой надобности интересуетесь, товарищ сержант?
– Старшина Щербак приказал присматривать за вами. Ведь что делается-то в округе!
– Ах, вот оно что. А сам-то он где?
– У него дело какое-то в штабе полка образовалось, – широко заулыбался боец.
– Какое еще дело? – удивился Романцев. – Почему я об этом ничего не знаю?
– Дело личного характера. Ему там одна связистка нравится, Марусей ее зовут. Только, на мой взгляд, ничего ему там не светит. Не он первый к ней подкатывает.
– А я думал, что его ничего, кроме службы, не интересует. Схожу к бойцам, посмотрю, что там.
– Тогда мы с вами, товарищ капитан, – вскинулся сержант и, не дожидаясь согласия Тимофея, окликнул стоявшего невдалеке бойца: – Ткачук, ко мне!
Романцев неодобрительно покачал головой, но возражать не стал, понял, что не подействует, все равно увяжутся – боялись старшину Щербака, которого считали пострашнее средневековой чумы!
– Хорошо.