Королевский лес. Роман об Англии. Эдвард Резерфорд
старинными воротами. В южном конце находились прекрасный новый нормандский собор, дворец епископа, приорство Сент-Свитун, казначейство и королевская резиденция Вильгельма Завоевателя, а также еще несколько красивых каменных зданий. Остальная часть города была под стать: рыночная площадь, несколько купеческих особняков, дома с садами и голубятнями, шумные улицы с мастерскими и лавками. Возле одних ворот находилась богадельня для нищего люда. Великолепные виды на скалы, бодрящий воздух.
Город во многом сохранил старинный колорит. Названия всех улиц остались саксонскими – от Голд-стрит и Таннерс-стрит до звучащей даже на германский манер Флешмонгерс-стрит. Но уэссекский двор был просвещенным местом. Даже до Нормандского завоевания город изобиловал священниками, монахами, королевскими чиновниками, богатыми купцами и джентльменами; в особняках Винчестера звучали латынь и даже французский язык, равно как и саксонский.
Условия, которые Вальтер обеспечил Аделе, были, бесспорно, лучше, чем у купца из Крайстчерча. Хозяйкой была вдова лет пятидесяти, дочь саксонского аристократа, вышедшая замуж за одного из нормандских хранителей винчестерской сокровищницы и ныне проживавшая в симпатичном каменном доме у западных ворот. При первом визите Вальтер долго беседовал с ней за закрытыми дверями, а когда ушел, леди ободряюще улыбнулась Аделе со словами: «Я уверена, нам удастся что-нибудь для вас сделать».
Чего-чего, а недостатка в общении у Аделы не было. В первый день, когда они прошлись до Сент-Свитуна и через рынок обратно, хозяйку одинаково приветствовали священники, королевские чиновники и купцы.
– У мужа было много друзей, и в память о нем они не забывают меня, – обронила леди, но после пары дней знакомства Адела, оценившая доброту и здравомыслие этой женщины, сделала вывод, что вдову любили саму по себе.
Адела почувствовала, что ей стало легче.
– Это кузина Вальтера Тирелла, из Нормандии, – объясняла хозяйка, и по почтительной реакции Адела видела, что ее немедленно представляли молодой аристократкой с могущественными связями.
Не прошло и дня, как настоятель Сент-Свитуна пригласил обеих женщин на обед.
Наедине с ней новая подруга вела обнадеживающие, но приземленные речи:
– Вы красивая девушка. Любой аристократ будет гордиться союзом с вами. Что же касается отсутствия приданого…
– Я не нищая.
– Нет, разумеется, нет, – ответила подруга, хотя в ее тоне, пожалуй, было больше доброты, чем убежденности. – Не следует говорить неправду, – продолжила она, – но равно и отталкивать людей ни к чему. Поэтому я думаю, что лучше нам просто… не говорить ничего. – Ее голос увял. Она уставилась в пустоту. – В любом случае, – добавила она энергично, – если вы угодите вашему кузену Вальтеру, то он, вероятно, сможет вас чем-нибудь обеспечить.
– Вы имеете в виду… деньги? – с удивлением спросила Адела.
– Что ж, он не беден. Если он сочтет вас полезной…
– Я