Блондинко.BY. Олег Чумаков
Коридор, кровать, подушка. Какое-то время она почти отсутствовала телесно в этом мире. Да и во всех остальных ипостасях, если быть честной с самой собой, тоже. Только изредка искрились тоненькие вспышки сознания. Перемешанные свежими впечатлениями. Прожитого. Прожитого? Дня.
Блондинко открыла глаза. Сознание вернулось к ней. Она снова была здесь и сейчас. Разум был чист и прозрачен, словно поток горного ручья, рассекаемый катаной самурая. Все мысли собрались воедино и оформились в одну четкую, главную, основную, дающую силы и придающую жизни смысл. Она резко соскочила с кровати, присела и выдвинула из-под кровати черный кейс. Она уже почти сроднилась с ним, он стал таким своим в доску, желанным и нужным. Очень нужным. Плавное поднятие. Почти сексуальное. Кому как. Блондинко была поглощена другим. Предвкушением видения ЕЁ. «Беретта». Притягивающая. Опасная. Опасная? Нет. Желанная. Она словно была продолжением её руки. Оружие легко и естественно легло в ладонь. Мысли? Всю жизнь держала в руке… Чуть прищурившись, навела на оконный проем. Город шумел снаружи. Город ждал их.
Палец медленно прижимал курок. Где-то вдалеке трепетала робкая мысль. Она что-то там мямлила про «Что ты делаешь?», «Это же оружие!», «Не делай этого!!!». Бред. Плевать. Ответ был быстрый и простой. Палец, словно в замедленной съемке, надавливал на спусковой курок. Мир вокруг вытянулся в струну, трепетную, легко рвущуюся. Он застыл, стал нереальным и хрупким. Палец завершил свой путь. Что она ждала услышать? Как звучит выстрел? Она слышала раньше этот звук? Да, многочисленные боевики, в которых жизни людей не дороже пули, вылетающей из ствола. Хлопок, нет? Так вот, его не было. Был другой звук. Глухой и пустой. Мир вокруг ускорился, стал более четким. Еще раз. Еще раз. Хлопка все не было. Блондинко медленно развернула дуло «Беретты». И смотрела на оружие, Свое Оружие. Она не могла поверить, она чувствовала что-то близкое к отчаянию. То, во что она верила больше всего, последняя надежда, обмануло её. И тут обман. Хотелось плакать. Ну уж нет. Не дождетесь. С трудом сдерживая накапливающуюся в уголках глаз влагу, она словно во сне, начала разворачиваться в сторону противоположного, самого темного угла своей комнаты. Непонятно почему, она совершала это движение, почти не управляя своим телом. Но все её существо толкало совершить этот разворот. Словно от результата зависела вся её жизнь. Жизнь?
Темнота загустилась. По её позвоночнику пробежал холодок. Пугающе желанный. Она и боялась этого и хотела. Боялась и хотела. Два противоречивых чувства боролись, и побеждало второе. Блондинко шагнула к сгустку тьмы. Как была – с «Береттой» в руке и в розовых пушистых тапочках. Тьма заглотнула её, окутала. На неё смотрел Кабан. Он стоял и смотрел прямо ей в глаза – Грустный волосатый Кабан. Она почти обрадовалась ему. Он кивнул на оружие в её руке. Разные чувства пронзили Блондинко в ответ. Они промелькнули молнией в глазах, отразились на волнующейся стене тьмы. Кабан словно все сразу понял. Он протянул свое правое верхнее копытце (она уже привыкла, что он передвигался на задних конечностях),