В лабиринте судьбы: по ту сторону сна. Элен Мишель
и пытается выкинуть из моей тёмной вязкой трясины, в которой мне было столько лет так комфортно и хорошо.
Я начинал дремать, а в голове под звуки «Лунной сонаты» Бетховена слышался шёпот дуба – колдуна, обнимающегося с ветром, шелест его ярко-рыжих, янтарных листьев, целующихся с каплями дождя, который упорно продолжал сбивать мой привычный ритм жизни, завораживая необычной тишиной, заняв всё пространство моей тоскующий души.
Дыхание сделалось плавным и неторопливым, мысленный взор скользил по моим рукам, ощущение тяжести нарастало во всём теле, отяжелевшие веки опускались на глаза, и клонило ко сну.
Сердце заколотилось от предвкушения чего-то нового, неизведанного, а в ушах звенел беспокойный звон чарующего осеннего ненастья, (заставшего меня по дороге домой) который уносил меня вместе со сном в загадочный край моей несбывшейся мечты.
Входя во врата заповедного царства снов, я ощутил едва уловимый запах незнакомой мне свежести, а капельки дождя и дуновение холодного порывистого ветра обожгли моё лицо. Невероятным усилием воли попытался сбросить с себя липкую дурманную дремоту, но веки снова опускались, путались мысли, и я медленно начал вглядываться завороженным взглядом в могучие, бескрайние просторы моего необычного путешествия по ту сторону сна.
Во всем происходящем упорно чудилось некая ошеломляющая тайна.
Ах, как хочется ухватиться за жизнь, расправить крылья и лететь…
III
…Самолет быстро сбрасывал скорость. Ниже, ещё ниже, ещё, и вот колёса отчаянно уцепились за землю, словно испугавшись, что сила гравитации, вопреки законам физики, не подействует.
Меня переполняло желание как можно быстрее сбежать по трапу вниз и вздохнуть полной грудью прозрачный, немного прохладный утренний воздух осени, пахнущий романтикой, немного грустью и терпко-сладким запахом опавшей листвы, ступить ногами на землю, покрытую оранжево-красным ковром.
Странный свет и звуки вместе с двояковыпуклыми облаками и невероятным заходом солнца, как в замедленном фильме, плавно меня погружали в мистику видневшейся впереди горы, покрытой гигантской эфирной фиолетовой пирамидой.
В аэропорту звучала музыка «Интермеццо» из оперы «Сельская честь» написанная Пьетро Масканьи – сыном булочника. Эта опера принесла композитору европейскую известность, получив приз на музыкальном конкурсе, устроенном миланским издателем Сонцоньо в 1980 году.
По золотой лестнице трапа вместе с другими пассажирами я спустился на землю в момент, когда солнце еще светило, но прекрасная ночь уже вступала в свои права. На небе появлялась луна и блестящие драгоценными камнями звёзды.
Кристально чистый горный воздух опьянил меня.
– Добрый вечер. Как долетели? – спросил меня до боли знакомый голос, который я слышу часто по утрам, когда просыпаюсь в состоянии ожидания чего-то хорошего, тихой радости и счастья.
Передо мной стояла прекрасная девушка со светлыми волосами. Наряд её переливался всеми цветами радуги.