Больно не будет. Нефантастика. Светлана Иконникова
вырастает, дед умирает – и она вдруг замечает, что – нет. Оказывается, не деда любила, а сказки. Взрослой девочке сказки не нужны, значит, и смерть деда – досадное, но совсем не шокирующее событие. Даже «пересон» пить не нужно.
Но мне нравилось думать, что Девчонка приходит ко мне. Я, кстати, спросил потом ее имя. Простое, обычное имя – вообще ни о чем. Мне хотелось называть ее Девчонка.
– Нет, а как раньше жили без «пересна»? – Девчонка тянула через трубочку молочный коктейль.
Только что я отправил на кровать молодую девушку-посетительницу. Та получила сообщение, которое ее ужасно расстроило, и решила срочно «переспать». Что-то насчет ее машины. Кажется, автомобиль должны были вернуть из ремонта не сегодня, а тремя днями позднее.
– Я бы тоже сразу спать пошла! – прокомментировала Девчонка. – Обидно же!
– А может, сначала помучиться? – я усмехнулся цитатой из старинного фильма: все равно Девчонка его не знает.
– Нет! – она даже улыбаться перестала. – Разве можно мучиться, когда можно не мучиться? Мучиться вредно!
– Почему? – зачем я это делаю, пусть живет в своем целлулоидном мире, зачем я сейчас заставляю ее думать? – Почему мучиться вредно?
– Ну-у-у, – Девчонка наморщила лоб. – Потому что это вредно. Так все говорят.
– А ты пробовала мучиться?
– Ты что, дурак? Зачем мне мучиться, если есть «пересон»?
– То есть ты говоришь, что что-то является вредным, хотя сама ни разу в жизни этого не пробовала? – я стер улыбку с лица и посмотрел прямо в глаза Девчонке. Слишком серьезно посмотрел. И слишком честно.
– Ты меня пугаешь, – Девчонка отстранилась. – Мне нужен «пересон».
Она спала уже полтора часа. Еще немного – и проснется. Наверняка сразу же растянет губы в улыбке, засмеется. Даже, наверное, чмокнет меня в щеку. Она больше не испугается моих слов. «Пересон» хорошо действует: убирает негативные эмоции, оставляя лишь позитивные – даже если их совсем чуть-чуть.
Они постоянно радуются – дети «пересна». В их кафе играет громкая музыка и летают воздушные шарики. Они танцуют на улицах. Они любят весь мир и мир, кажется, отвечает им тем же.
Ведь я же – тоже мир? Я же – тоже люблю Девчонку?
Ее светлые волосы легли так, словно хотели скрыть от меня лицо. Торчал только вздернутый нос да кончик уха пробивался сквозь локон. Боже упаси, я вовсе не был в нее влюблен. Но любил – как любят младших детей в семье. И, как родителям хочется, чтобы младший был умненький и успешный, но при этом – потискать бы его, так и я…
А нельзя, чтобы одновременно и «потискать», и – топ-менеджер корпорации. Или он у тебя топ-менеджер, или ты его тискаешь. Чего я хочу от Девчонки? Потискать? Или чтобы она начала думать?
– А ты чего здесь? – она потянулась руками и улыбкой. – Охраняешь?
– Да просто зашел. Как настроение?
– Клевое! Я же после «пересна», после него всегда так классно. Не знаешь, что ли? Ой! – закрыла ладошками рот. – Ты ведь его не пробовал!
– Не пробовал.
– Слушай,