Проклятый род. Иван Сергеевич Рукавишников

Проклятый род - Иван Сергеевич Рукавишников


Скачать книгу
благодать.

      И дрожащими руками передавали они кругом сыновнее письмо и святую картинку. А сидели все у преддиванного стола. И когда в руках одного была картинка, другой тянулся за письмом. А когда долго ни письма, ни картинки не давали Пелагее, она держала конверт, молитвенно глядя на белый сургуч печати.

      А к святой картинке все прикладывались устами.

      И велика была благодать того дня в душах трех. И упрекали себя старики за дурные мысли о сыне, и вспоминали все тот день, когда увидел кто-то на груди Савелия большой медный крест, ремнем через спину к телу прикрепленный.

      – И тогда вериги носил.

      И думали все трое о божественном.

      Раиса же, потрясенная, гневалась на далекого брата. Зачем отвел мысли от повседневного.

      И так прошел день. В ночь впервые хлынула горлом кровь у Пелагеи. И тихо стонала в мезонине и не звала. И утром бледную ее увидели. И увидели кровь. И была Пелагея в забытьи.

XVI

      Радостными пасхальными звонами веселилась малая церковь сельская деревянная. Волга лед свой сломала. Дружная весна. Послеполуденное солнце в останный снег ударяет. Звенят ручьи.

      В кирпичном флигельке именьица Лазарева проснулись Федор с Вячеславом.

      – Здорово, помещик!

      – Здорово, помещик!

      Похохотали хриплым смехом каменным, похмельным.

      – Важно мы вчера. А этот поп Иван – не дурак.

      – Да уж не даром на старости лет из самарского собора в медвежий угол попал.

      – Эх, жизнь помещичья.

      Похохотали.

      – А что, Вяча, сказать, что ли?

      – Это про что?

      – Ну? А про письмо-то?

      – Да что письмо? Не хочешь сказывать – от кого, и не надо. Вот невидаль.

      – Ну да уж скажу, Вяча. Вчера не хотел, сегодня скажу, порадую братца.

      И голос свой Федор на хриплый шепот перевел:

      – От Веры, от Таракановой, письмо. К нам едет, уж выехала. Сегодня к ночи здесь.

      – Ну? Не врешь?

      – И не одна. А с кем, сам догадывайся.

      И хихикнул Федор. Закраснелся Вячеслав, на кровати привстал.

      – С Машей? Да не томи ты.

      – А то с кем же? То-то гульнем!

      И начали братья вставать-одеваться. Хохочет Федор каменно. И глаза его открыто хищно красны. Вячеслав влюбленно взоры отводит, сам брата стыдится, что перед ним, перед молодцом, он как девчонка.

      А Федор по комнате шагает, со стана своего могучего сон стряхивает.

      – Эй! Кто там ножищами шлепает? Закусить приготовь. Помещики от сна встали. Слышь, что ль…

      – Сию минуту.

      – А только, Федя, ничего это? Не нагорит нам?

      – Это про что?

      – Дома бы не узнали.

      – Вот трус. Не семилетние мы. Помещики называемся.

      В комнату радостный свет рвется, радостный звон в стены каменные кидает.

      Третью неделю братья в Лазареве живут. Это то именьице, которое железный старик у Сампсонова купил. Имение раньше большое было, давно, при Шереметевых еще, из рук в руки переходя,


Скачать книгу