Свидетель Пикассо. Елена Селестин
знаю, – фонарик Пабло перестал освещать детские фигурки, причудливо переплетенные с формами ягодиц и грудей, – идем.
Утром Сабартес встал рано, рассмотрел провизию, принесенную кухаркой, и попросил ее тщательнее перемыть посуду. Затем нашел ящик, где лежали скатерти, и выбрал самую нарядную. До полудня Саб занимался уборкой зала, пытаясь разложить вещи более компактно и протереть пыль. Потом занялся сервировкой стола: не только постелил скатерть и поставил приборы, но и нашел и отмыл подставку для чайника, взял небольшую вазу, туда поместил разноцветные листья, принесенные с прогулки.
– Который там час? – спросил Пабло из своей спальни около полудня.
– В любом случае пора вставать, – отозвался Саб, поправляя нарядные салфетки под приборами.
– Ну, посплю еще.
Накануне, после похода в мастерскую, они пили допоздна, рассказывали друг другу истории, Пабло никак не хотел ложиться спать.
– Можно тебя попросить, Саб? Принеси бумагу и карандаш! Мне надо записать сон.
– Сначала вставай, я еще даже не пил кофе. Запишешь за завтраком.
– А сколько времени?
– Почти полдень, поздно уже. Хочу кофе!
– Ну и пей, а мне нужен карандаш!
– Ты помнишь, Элюар вчера сказал, что они придут к нам.
– Точно! Забыл, уже встаю. Пойдем погуляем и купим что-нибудь к обеду. Вино мы все выпили. Ты сделаешь салат?
Какая красота, – сказал Пабло, увидев в гостиной накрытый завтрак. – Ты волшебник, мой Саб! А… а куда ты дел вещи, которые были здесь, на столе? – вдруг забеспокоился он.
– Пока никуда, просто сложил все там, у окна.
– Не выбросил? Не люблю, когда их передвигают… – Пабло склонился над стопкой бумаг и журналов, возвышавшейся, как сугроб, около окна.
– Но я… там не вещи, Пабло, просто бумаги, разное барахло…
– Барахло?! Ты решаешь в моем доме, что нужно, а что нет? Если даже маленькой бумажке или вот этому спичечному коробку… – Пабло наклонился и взял в руки коробок с таким видом, будто спасал птенца.
– Он пустой, успокойся.
– Какая разница! Ему судьба выпала попасть ко мне, это не может быть случайностью – ни для него, ни для меня! И место, которое он занял в доме, тоже не случайно! А ты его оттуда… У меня свой порядок, и я ненавижу! Больше всего ненавижу! Невыносимо, когда его нарушают. Есть мой мир, и любая мелочь в нем работает, разве ты этого не понимаешь?! Саб, я думал, ты все чувствуешь, – причитал Пабло.
– Я только перебрал старые газеты и, между прочим, нашел там листки с твоими стихами, о которых ты забыл, наверное. Я положил их в отдельную папку, чтобы перепечатать, когда ты поедешь к дочери.
– Что ты еще перебирал? Может быть, мою почту тоже, а?!
– Я не читаю чужих писем, – кровь бросилась в лицо Сабу. Его подозревают и отчитывают, словно нерадивого слугу? «Кажется, пора уезжать, пока не поссорились. Он обещал мне денег на дорогу… обещал