Евразийская империя. История Российского государства. Эпоха цариц. Борис Акунин
высшей степени счастья; …он хотел захватить всю власть, дать великой княгине звание правительницы и самому пользоваться сопряженной с этим званием властью, воображая, что никто не посмеет предпринять что-либо против него».
«Он ошибся», – коротко прибавляет Манштейн.
Император-младенец
Если Бирону не хватило ловкости удержаться наверху, то у Миниха ее вообще не было.
Он чувствовал себя триумфатором. Сам составил список назначений и наград: себя поставил «первым министром»; великим канцлером – покладистого Алексея Черкасского; Антона-Ульриха, так и быть, согласился произвести в генералиссимусы. Надо было отодвинуть опасного Остермана, и Миних поступил с почти не поднимавшимся из инвалидного кресла Андреем Ивановичем довольно озорно: сделал калеку «великим адмиралом».
Никаких опасений касательно прочности своего положения у фельдмаршала не было, он не сомневался, что всем вокруг очевидны его величие и незаменимость.
Однако, как и при других временщиках, единственной опорой нового режима было покровительство монархии, которую теперь олицетворяла регентша Анна Леопольдовна. И опора эта была зыбкой.
Двадцатилетняя женщина, оказавшаяся осенью 1740 года титульной правительницей империи и при тогдашней младенческой смертности имевшая серьезные шансы стать в будущем Анной II, должна была считать себя игрушкой Фортуны – как многие деятели этого судорожного времени.
Ее родитель Карл-Леопольд Мекленбург-Шверинский лишился своего крошечного княжества и разошелся с женой, которая вернулась в Россию и существовала там на положении приживалки. Маленькая принцесса, родившаяся в этом несчастливом браке, несмотря на имя, была совершенно русской девочкой – из Германии ее увезли в четыре года и воспитывали по-отечественному, в Москве да в Измайлове. После перехода в православие она превратилась из Елизаветы-Катарины-Кристины в Анну Леопольдовну.
Положение принцессы заметно улучшилось с воцарением ее родной тетки Анны, которая была твердо намерена сохранить династическую преемственность за линией Иоанна (а не Петра). От девушки требовалось произвести на свет наследника, поэтому ее выдали замуж – вопреки воле – за полезного в политическом смысле молодого человека, связанного родством с австрийским и прусским престолами. Этот Антон-Ульрих Брауншвейг-Беверн-Люнебургский был личностью довольно тусклой, но с главной своей миссией успешно справился. В августе 1740 года на свет появился наследник престола Иоанн Антонович, который в ноябре стал императором и самодержцем Иоанном VI. До его совершеннолетия, то есть до 1757 года, править должна была мать.
Про юную регентшу все пишут, что она была мало образованна и плохо воспитана («дика»), не любила выходить из своих покоев, где сидела целыми днями нечесанная и неприбранная, хорошо себя чувствуя лишь с сердечной подругой лифляндской баронессой Юлией Менгден, которая при новом режиме неминуемо должна была стать важной персоной. Супруга