Любовник леди Чаттерли. Дэвид Герберт Лоуренс
долгие годы прослужившая еще при сэре Джефри. Высохшая, безупречных манер и поведения… такую горничной даже назвать-то неудобно. Ведь она в доме уже сорок лет! Да и сами служанки долгие-долгие годы при усадьбе. Ужас! Уклад усадебной жизни неколебим. Лучше и не трогать. Пусть себе стоят многочисленные комнаты (куда хозяева уж не заглядывают), и пусть наводят там столь привычную и столь же бессмысленную чистоту и порядок – так заведено в этих краях. Клиффорд, правда, вытребовал себе новую повариху, эта искусная стряпуха готовила ему еще в Лондоне. А в остальном в доме царила особая анархия, бездушная и механистичная. Все совершалось в определенной последовательности, все было расписано по минутам. Честность слýги блюли не менее строго, чем чистоту. И все же за таким бездумно-бездушным распорядком виделась Конни анархия. Ибо только теплом и лаской можно связать воедино и наполнить смыслом все эти ритуалы. А пока что дом жил уныло и безотрадно, словно забытая улица.
Могла ли Конни что-либо изменить? Нет, пожалуй, лучше ничего не трогать. Так она и поступила. Изредка наведывалась сестра Клиффорда; на ее худощавом породистом лице всякий раз запечатлевалось нескрываемое ликование: в доме все по-прежнему! Нет, вовек она не простит Конни, ведь та порушила ее духовный союз с братом. Эмма первой привозила и только что вышедшие в свет рассказы Клиффорда. Несомненно, это новое слово в литературе, и принадлежит оно роду Чаттерли – единственное мерило ценности для Эммы. Все мыслители и писатели прошлого не в счет. Ценится в мире только новое, а новое – это книги Чаттерли, столь доверительные и интимные.
Заезжал в Рагби и отец Конни. Разговаривая с дочерью с глазу на глаз, он так отозвался о рассказах Клиффорда: «Пишет умно́, да только копнешь, а внутри пусто. Бабочки-однодневки его рассказы!» Конни глядела на отца – дородного шотландского дворянина, обратившего всю жизнь лишь себе на пользу, – и ее большие, еще по-детски изумленные голубые глаза затуманивались. «Внутри пусто!» Что он хотел сказать? Что значит «пусто»? Ведь критики расхваливают Клиффорда, он уже стал известным, книги его стали доходными. Так что же хотел сказать отец, назвав мужнины рассказы «пустыми»? Какой содержательности им не хватает?
Конни, как и все молодые, считала: все самое-самое происходит сию минуту. А минуты, увы, быстротечны, и они подчас не являют непрерывную цепочку.
На второй год в Рагби, зимой, отец спросил у нее:
– Надеюсь, Конни, ты не поплывешь по течению и не останешься demi-vierge[6]?
– Demi-vierge? – нерешительно переспросила та. – А почему бы, собственно, и нет?
– Да ради бога, если тебя такое положение устраивает, – спешно пошел на попятный отец.
А оставшись наедине с Клиффордом, сказал по сути то же самое.
– По-моему, Конни не очень-то на пользу быть demi-vierge.
– То есть и не женщиной, и не девушкой? – уточнил Клиффорд, переведя с французского.
Ненадолго он задумался, густо покраснел, – упрек задел за живое.
– И
Девица легкого поведения (