Литературная Вселенная Ионы Шекета. Павел (Песах) Амнуэль
планет Армиктобара. Туда он и явился на личной комете в сопровождении батальона укротителей пространства.
И тогда началось самое интересное. На планетах Армиктобара расположило свою столицу старшее чадо царя Шекеля.
– И что это значит? – спросил Генерал, хмуро глядя на висевшую над его головой комету, от которой отваливались огромные камни, падавшие на цветущие сады столицы.
– Я пришел к тебе навеки поселиться! – заявил царь Шекель. – Ведь тебе, самому любящему чаду, я отдал лучшие галактики моего царства!
– Отдал и расписался, – кивнул Генерал. – Я действительно люблю тебя, как солдат любит вошь, и потому либо ты немедленно уберешь с орбиты свою комету, либо я прикажу распылить ее из боевых лазеров. Кстати, Рейган тебя любит не меньше, чем я, а галактики у него более просторные.
– Я понял, – пробормотал царь Шекель, впервые в жизни подумав, что поступил не очень мудро, создав себе детей.
Он поднялся на голову своей кометы и сказал укротителям пространства:
– Здесь нам не обломилось. Но Рейган любит меня так, как роботы любят смазку, – он сам это сказал и не посмеет отказаться. Вперед, ребята, на Зрекупаторос!
К сведению читателей: Зрекупаторос – звездная система в галактике NGC 3883, где расположил свою столицу Рейган, среднее чадо царя Шекеля.
Думаете, Рейган встретил отца лучше, чем старшее дитя? Отцовскую комету он расстрелял прямой наводкой, так что на планету царь Шекель прибыл, оседлав большой обломок.
– Я к тебе пришел навеки поселиться… – произнес царь Шекель, но в голосе его не чувствовалось былой уверенности.
– Пожалуйста, – любезно сказал Рейган. – Поселяйся. Навеки. Только не здесь. Самим места мало.
– Но позволь! – взвизгнул оскорбленный царь. – А твоя любовь, неустранимая, как законы Кеплера? Или это не твои слова?
– Мои, – согласился Рейган. – Вот и используй эти законы для того, чтобы рассчитать свою орбиту подальше от моей столицы.
– О времена, о нравы! – воскликнул царь Шекель.
– Нормальные времена, – сказал жестокосердный любящий Рейган. – Всегда так было: кого больше любим, того больше и мучаем. Природа такая.
Не прошло и часа, как царь Шекель оказался за пределами системы Зрекупатороса – без кометы, без укротителей пространства и без потерянного чувства собственного достоинства.
– Дети, – бормотал он, – цветы жизни…
О третьем своем чаде, Кордильере, несчастный царь и не думал вовсе – если Генерал с Рейганом, любя отца, оказались такими черствыми, то, что говорить о Кордильере, даже не знавшем смысла слова «любовь»?
Дочитав до этого места, читатель моего романа начинал, вероятно, воображать, что может предсказать финал. Ну конечно: Кордильер дает приют отцу, проклинает Генерала с Рейганом и доказывает своим поведением, что можно, даже не зная, что такое любовь, любить верно и преданно.
Если бы я написал такой финал, то считал бы себя никудышным романистом.