Китечка!. Тьере Рауш
чавой-то вы, мосье граф, в такой час тут шляетесь? – Подвальник разулыбался. – Маменька заругат.
Басараб сердито фыркнул, вздернул подбородок.
– И вы туда же!
– Я-то? Волнуюся же за вас, вот и любопытничаю.
Вампир бросил окурок на землю и у Сумрака округлились глаза: да чтобы он окурок не донес до урны!
– Невозможная женщина! – с надрывом произнес Басараб. – Решительно заявила, что не уедет, пока жизнь мою не наладит! Разве есть что налаживать, господа?
– Ну, матери-то виднее, – Сумрак почесал затылок. – Она ж вас как облупленного знает. Раз говорит, что налаживать собралась, значит, имеются недочеты.
У Сумрака, между прочим, какой-никакой пример перед глазами, а имелся. Зря он, что ли, под лестницей поселился и за всеми наблюдает?
– Я – сформировавшаяся личность! – у Басараба, кажется, даже руки затряслись. – Другой разговор, если бы финансово нестабилен был, угла своего не имел! Кошмар, кошма-а-ар…
– Дак вы женитесь, – ляпнул Сумрак. – Сразу увидит, что не мальчишка, готовы и такую ответственность принять.
Вампир навострил уши, внимательно стал слушать.
– У людей вроде так заведено. Раз женятся, то, значит, выбор осознанный, самый что ни на есть взрослый.
Подвальник же замотал головой.
– Чо несешь? Где видал такое?
– Есть чего дельного предложить, так давай, не утаивай! Все выложи!
– Ну уж не жанитьбу ему советовать! Да и к кому свататься? Евонная невеста под стать должна быть!
– Господа, – Басараб резко оборвал начинающуюся ссору. – Я вас услышал. Премного благодарен.
Он поправил прическу, скрылся за дверью подъезда.
– Дурень ты, – буркнул Подвальник. – Старый дурень!
– Кто бы говорил! Тьфу на тебя!
Они, конечно же, к утру успеют помириться и снова поругаться. Да только вот идея, высказанная Сумраком, прочно засела в голове у Басараба и ни к утру, ни даже на другой день оттуда не выветрится.
Одетта крутилась перед зеркалом, недовольно кривя губы и придирчиво рассматривая уже, наверное, сотый наряд за утро. Ей бы поторопиться, а то никак не успеет к нужному времени. Глаза Одетты в зеркальной глади полыхали зеленым огнем. Бес Захар, лениво зевал, примостившись на тумбочке. Ему выпала честь подбирать аксессуары, тогда как Вениамин выбирал обувь в гардеробной.
Гардеробная была самой главной комнатой квартиры ведьмы, если не считать кухню, на которой она не только зелья варила, но еще и пробовала свои силы в кулинарии. Получалось не слишком-то хорошо, в искусстве зельеварения Одетта преуспела куда лучше. Иногда, вспоминая своих покойных мужей, ведьма думала о том, что подгоревшие пирожки и несъедобные супы сильно ускорили процесс проводов супругов на тот свет.
– Все не то, не то! – сердилась Одетта, сбрасывая с себя очередную шляпку или откидывая в сторону перчатки. – Мне нужно его поразить, а не заставить задуматься о том,