Асфиксия. Полина Рей
жадно пожираю её взглядом.
– Ты чего приехала, Тонь? Бабло перестало быть нужным? – спрашиваю тихо, опираясь бедром на стол. Руки засовываю в карманы спортивок, будто мне нужно это сделать, чтобы удержаться и не натворить дел.
– Не перестало. Но я так больше не могу, – выдыхает она.
– Как не можешь? Спать со мной?
– Когда так грязно – не могу.
Не удерживаюсь от улыбки. Она даже не знает, что значит, когда по-настоящему грязно. Или её так покоробил тот факт, что это происходило в сортире? В следующий раз всё будет иначе. Я его уже даже придумал, этот следующий раз.
– А секс вообще часто бывает грязным. Если ты ещё этого не поняла, значит когда-нибудь поймёшь.
Я уже собираюсь подойти к ней, когда лицо Тони вдруг начинает кривиться и она всхлипывает. Раз, другой, пока не проглатывает первое рыдание. Но оно снова подступает к горлу, и Тоня зажимает рот рукой.
– Кирр-рилл Дмитриевич… я не знала, что всё так выйдет. Не думала, что так мерзко от самой себя будет. Думала, что смогу… но я ошиблась.
Чёрт, она что, вздумала извиняться за то, что больше не хочет раздвигать передо мной ноги?
– Я там… взяла двести тысяч, они совсем срочно были нужны… но я отдам. Обязательно отдам.
– Для чего тебе так срочно нужны деньги?
Вместо того, чтобы спросить, как именно она собирается возвращать мне бабло, я интересуюсь тем, что меня совсем не должно трогать. Тоня сомневается несколько секунд прежде чем всё же признаться:
– Мне угрожают. И отцу тоже.
– Кто?
Закусывает губу с такой силой, что та белеет. Ну не пофиг ли мне на то, кто ей угрожает? Должно быть срать с высокой колокольни, но я понимаю, что это не так. Мне не всё равно. Этого уже достаточно, чтобы задуматься, чем в итоге всё может завершиться.
Пока она думает, беру приготовленную рубашку, подхожу ближе и стаскиваю с Тони полотенце. Не удержавшись, жадно ощупываю её всю взглядом.
Она только сначала инстинктивно вскидывает руки, но после опускает их. Дыхание становится прерывистым, я не трогаю, просто смотрю. На выступающие ключицы, на маленькую острую грудь с розовыми сосками, от вида которых рот наполняется слюной. Вроде не холодно, а они на моих глазах становятся похожими на два камешка.
Живот подтянутый, с аккуратной ямкой пупка. А ниже – тонкая полоска светлых волосков на лобке. И идеальные ноги – длинные и стройные. Хочется раздвинуть их и рассмотреть её всю, но я лишь только скольжу пальцами по шее, задеваю сосок, и Тоня вздрагивает. После чего накидываю ей на плечи рубашку и застёгиваю наглухо, чтобы спрятать от себя соблазн.
– Так кто? – уточняю будничным тоном, будто ничего из ряда вон не случилось. Будто каждый день Тоня раздевается передо мной, и это уже стало обыденностью.
– Коллекторы.
– Ты задолжала банку?
– Не я. Отец. И не банку.
Киваю на диван возле кухонного стола и говорю безапелляционно:
– Садись и рассказывай.
История