Беженец. Алан Гратц
вот теперь оказался в руках одного из них по собственной вине. Из-за глупого желания снять нарукавную повязку, погулять по вагону и купить газету. Теперь его, мать и сестру ссадят с поезда, а может, и пошлют в концлагерь. Йозеф поступил неразумно, и расплачиваться за его глупость придется всей семье.
Изабель
Гавана. Куба. 1994 год
Изабель открыла глаза и опустила трубу, она была уверена, что слышала звон бьющегося стекла. Но поток машин и велосипедов по-прежнему струился под ярким солнцем Малекона, будто ничего не случилось. Изабель покачала головой: видимо, ей послышалось, она снова прижала трубу к губам.
Внезапно раздался женский крик. Выстрел, – бум! – и мир сошел с ума.
Из переулков выбегали люди. Сотни людей! В основном мужчины. Многие из них были в шортах и кедах, а некоторые – без рубашек. И это в сорокаградусную августовскую жару! Коричневые спины блестели от пота. Люди кричали, скандировали какие-то лозунги. Они бросались камнями и бутылками. Они высыпали на улицы, как кофейные зерна из рваного мешка, и быстро одолели немногих полицейских на Малеконе. Изабель увидела, как разлетелось витринное стекло универмага и мужчины и женщины ринулись внутрь, чтобы растащить обувь, туалетную бумагу и мыло.
На улице заревела тревожная сирена. Позади многоквартирного дома поднимался столб дыма. Гавана восстала, и отец и дед Изабель оказались прямо в центре мятежа.
Кто-то бежал от хаоса, но все больше людей мчались к Малекону, и Изабель поддалась общему порыву. Гудели автомобильные клаксоны, разворачивались велосипеды. Народа на улице было не меньше, чем сахарного тростника на поле.
Изабель лавировала между людьми, крепко зажав под мышкой трубу, выискивая взглядом отца и деда.
– Свобода! Свобода! – скандировали восставшие.
– Кастро, убирайся!
– С нас довольно!
Изабель не верила собственным ушам. Людей, критиковавших Фиделя Кастро, бросали в тюрьмы, где они бесследно исчезали. Но теперь улицы заполнили кричавшие:
– Долой Фиделя! Долой Фиделя!
– Папочка! – вскрикнула она. – Лито!
Деда звали Мариано, но Изабель называла его «лито», сокращенно от abuelito – «дедушка».
Прогремели ружейные выстрелы, Изабель пригнулась. Появились полицейские на мотоциклах и военные грузовики. Протест превращался в кровопролитие. По восставшим стреляли, они бросали камни в ответ. Сраженный пулей мужчина упал прямо в ноги Изабель. Она в ужасе отскочила.
Кто-то схватил ее сзади. Изабель вздрогнула и обернулась. Лито! Она бросилась в объятия деда.
– Слава богу, ты жива, – выдохнул он.
– Где папа?
– Не знаю. Мы были в разных местах, когда все началось, – пояснил дед.
Изабель сунула трубу ему в руки.
– Я должна найти его!
– Чабела! – окликнул дед, как всегда, назвав внучку детским прозвищем. – Нет! Подожди!
Но Изабель даже не оглянулась. Она хотела найти отца. Если полиция снова схватит