Кокон черной бабочки. Shigure Tou
самому. Всё, что говорил оппонент, являлось логичным, по-своему правильным.
– Подобные выходки – оружие нерадивых детей. Знаешь, когда я что-то запрещаю своим, они начинают психовать, дуться. Думаю, дай я им в этот момент взрывчатку, они подорвали бы меня вместе со всем домом, – герцог затих. Он уже не мог сдержать злой, надменной улыбки. – Потому что дети не думают о последствиях. Для них существу-ют только их желания.
– Хочешь сказать, что наши попытки наивны и по-детски глупы? – гордость Чарльза наконец-то подала голос. – Ты поддерживаешь мо-нархию только пока она на твоей стороне. Поступок трусливого взрос-лого. Сидеть и не отсвечивать. – Заключённый приподнялся, кренясь над столом. – Что ты будешь делать, если твой обожаемый монарх проснётся в плохом настроении и решит сместить тебя с этих земель? Или обложит тебя налогами, посчитав, что ему недостаточно денег на новые игрушки или дворцы. Вы подчиняетесь ребёнку, который полу-чил право царствовать только потому, что родился в нужной семье. Ну, и каково это, зависеть от настроения вышестоящего?
Удовлетворенный собственной тирадой, Чарльз плюхнулся на место. Теперь была его очередь наблюдать за раздраженной физиономией оппонента.
– Я не дам тебе смутить сердца молодежи. На эшафот ты взойдешь ещё ой как не скоро. Настолько не скоро, что переживёшь своих идио-тов-сообщников.
– Это мы ещё посмотрим.
– А чего тут смотреть? Или ты не знал, что как герцог этих земель я могу влиять на вынесение приговора? Как тебе пожизненное заключе-ние в одиночной камере без права посещения?
Сердце заключённого пропустило удар. Все его переживания отра-зились на лице.
– Правда здорово быть на стороне реальной силы? – Готье наконец-то поднялся со стула, обогнув стол, он наклонился к уху за-ключённого. – А могу смягчиться и отправить тебя в монастырь на вечное покаяние. Знаешь, там так промывают мозги, что ты отка-жешься от всех своих убеждений и потом сам же пойдешь воевать против своих друзей. Ну, что выбираешь?
Чарльз молчал. Перед глазами всплыло доброе лицо Розы. Его любимой, обожаемой Розы. Она бы точно нашла ответ. Смогла бы от-стоять собственные убеждения. Но её рядом не было.
– Чего ты хочешь?
– Сотрудничества. – Готье отошёл от заключённого, рассматривая серую, непримечательную стену. – За особые заслуги государь может вернуть тебе титул или пожаловать другой.
– Ложь!
– А я могу определить тебя под домашний арест. – он перевёл взгляд на собеседника. – Поверь, мне это практически ничего не стоит.
– Решил выслужиться перед Императором?
– Решил подохнуть в камере? – герцог вздохнул. – Даю тебе несколько дней на раздумье.
Готье постучал в дверь, и караульные вошли в помещение, собираясь отвести заключённого обратно. Тот не сопротивлялся. Вид у него был удручённый.
Глава 6
– Так называемый Ангел Правды не более, чем еретик,