Тайны уставшего города (сборник). Эдуард Хруцкий
Козлов и два зампреда КГБ Захаров и Ивашутин.
Надо сказать, что, за исключением мягкосердечного Анастаса Микояна, все остальные были проверенные партийные бойцы, готовые выполнить любое указание любимого вождя. Владимир Семичастный остался в Москве, возглавив некий штаб по пресечению народного гнева.
Командующим Северо-Кавказским военным округом был весьма боевой генерал армии Исса Плиев. Солдат, весьма далекий от политики, но исполнительный служака.
Еще до приезда карательной экспедиции из Москвы он приказал мотострелкам на БТР разогнать забастовщиков и занять завод. Но ни офицеры, ни солдаты не стали разгонять рабочих. Покричали, поругались и выдвинулись за пределы города.
Ночью Козлов передал командующему приказ Хрущева ввести в город танки. Это переполнило чашу терпения. К стихийному выступлению рабочих завода имени Буденного присоединился почти весь город. Танки на улицах наглядно показали людям, как власть относится к их нуждам.
Второго июня огромная демонстрация двинулась по Московской улице в сторону горкома партии. Люди несли портреты Ленина, пели «Смело, товарищи, в ногу».
Для того чтобы попасть в центр, нужно было пройти через мост, заставленный бронетехникой. И колонна миновала его, солдаты не предприняли никаких попыток остановить рабочих.
Итак, к центру шла демонстрация. Узнав, что рабочие миновали танковую колонну, вожди из центра спешно покинули здание горкома и скрылись в военном городке.
Несмотря на требования рабочих, Анастас Микоян и Фрол Козлов не решились с ними встретиться.
Москва дала команду открыть огонь на поражение.
Мой товарищ Миша Ишутин, замечательный журналист, погибший в 1993 году у Белого дома, в то время командовал пулеметной ротой. Ему приказали установить РП-46 на чердаках домов по Московской улице. Он выполнил приказ, только не взял боезапасы. Поэтому мирную демонстрацию и не скосили пулеметным свинцом.
Его за это уволили из армии, чему он был несказанно рад, променяв пулемет на авторучку.
В середине дня в город прибыла спецбригада под командованием генерала Олешко.
Первый залп был в воздух, второй на поражение.
На площади осталось лежать двадцать пять человек.
В Лабытнанги, на зоне, кадровый рабочий рассказывал мне:
– Во время следствия подполковник КГБ Щебатненко из Москвы сказал мне, что, стреляя по рабочим, солдаты выполняли волю партии, а значит, и волю народа. А я ответил ему, что в партию вступил под Сталинградом, работал всю жизнь честно и на демонстрацию вышло много коммунистов. Так что же такое воля партии? Он послал меня матом и пообещал сгноить в лагере.
И наступил звездный час Семичастного. Сто сорок лучших оперов и следователей были отправлены на юг для работы по выявлению империалистической агентуры.
Чекисты работали споро и слаженно. Уже 14 августа начался первый открытый процесс (открытый, естественно, для партактива).
Судили людей не по статье 79-й УК РСФСР за массовые беспорядки,