История России в рассказах для детей. XV– XVII века. Александра Ишимова
не хотят платить дани. Их хотели принудить к тому силою, и при этом все перессорились так, что наместник должен был прибегнуть к великому князю.
Василий, видя явное доказательство того, какие несчастья терпит народ от излишней свободы, которой не умеет пользоваться, решил навсегда уничтожить ее во Пскове, как отец его уничтожил ее в Новгороде.
Это было в январе 1510 года. Молодой государь, недовольный псковитянами, поехал разбирать ссоры их не во Псков, а в Новгород, куда приехало к нему многочисленное посольство псковское, состоявшее из семидесяти знатнейших бояр. Разбирательство кончилось тем, что всех их посадили под стражу и объявили, что великий князь, недовольный дерзостью их против наместника его и несправедливостью против народа, требует, чтобы они уничтожили свое вече и приняли государевых наместников не только во Пскове, но и во все города свои. В таком случае он простит их и приедет к ним помолиться Святой Троице[7].
Псковские бояре, чувствуя вину свою и не надеясь иметь столько сил, чтобы противиться великому князю, с горестью согласились исполнить волю его и писали во Псков, прося весь народ сделать то же.
Такая просьба привела в ужасное уныние Псков: вольные люди (как называли себя псковитяне), узнав о согласии первых бояр своих, лишились всякой надежды сохранить свободу и на другой день с неописуемой печалью, с горькими слезами сошлись в последний раз на звук своего колокола и объявили послу великокняжескому, что покоряются воле государя.
Посол в тот же день отправился к великому князю, который вскоре приехал во Псков, учредил в нем совсем новый порядок, определил новых чиновников, принял присягу в верности всех жителей, заложил новую церковь во имя святой Ксении[8], отправил триста семейств знатных псковитян в Москву и на место их велел перевести туда столько же из других городов и, устроив все, уехал через месяц в столицу. Вскоре после отъезда его повезли туда же и вечевой колокол псковитян, которые, чувствуя пользу нового правления, уже менее жалели о нем, нежели в ту минуту, когда спускали его с колокольни.
В то самое время, как Василий занимался делами Пскова, на него собирались враги с двух сторон. Первые были литовцы, эти всегдашние неприятели нашего отечества, вторые – крымцы. Помня доброго Менгли-Гирея, верного союзника Иоанна III, вы, конечно, удивляетесь, милые читатели, что подданные его вдруг вздумали ссориться с русскими. Но в этом виноваты также литовцы. Князя их Александра уже давно не было на свете. Наследником Литвы и Польши был брат его Сигизмунд, который еще более Александра вредил России. Он-то и поссорил нас с Менгли-Гиреем или, лучше сказать, с молодыми и смелыми сыновьями его Ахматом и Бурнашем Гиреями, которые по своей воле управляли старым отцом своим: он был уже так слаб и дряхл, что никто не узнавал в нем прежнего храброго, умного и благородного Менгли-Гирея. Сигизмунд обещал им платить каждый год по 15 тысяч червонцев, если они нападут вместе с ним на наши области. Молодые царевичи согласились на это предложение
Во Пскове главною церковью был собор Святой Троицы. Он существует и теперь.
Память святой Ксении праздновалась в тот день, когда уничтожилась вольность Пскова.