Красная угроза. Вадим Панов

      – Потому что бесполезен.

      – Я бы на твоём месте не рисковал бросаться подобными заявлениями.

      – Поэтому ты не на моём месте.

      Тамир отодвинулся от компьютера и горестно признался:

      – Не получается.

      – Если не получается – надо поесть, – философски заметил нав, принимаясь за следующий кусок пиццы. – Или подождать.

      – Чего ждать?

      – А ты не догадался?

      Несколько секунд Тамир молча рассматривал довольного собой Домингу, размышляя, чем именно следует в него запустить, а затем прищурился, сообразив, что…

      – Рано или поздно у мстителя закончится магическая энергия!

      – Верно.

      – И что?

      – И что? – передразнил его нав, открывая вторую коробку.

      – Не сожри всё, – велел шас. – Это на двоих.

      – Тогда иди есть – остывает.

      – Сейчас… – Тамир потёр кончик носа. – Когда у мстителя закончится магическая энергия, он прилетит в лабораторию…

      – Не будь идиотом, – вздохнул Доминга. – Баррага прекрасно понимал, что его птичке может потребоваться закуска, и наверняка снабдил её устройством прямого подключения к Источнику.

      – Чтобы мститель ни на минуту не прекращал поиск.

      – Верно, именно для этого.

      Обычные големы работали от встроенных «батареек» с магической энергией, и владельцы подзаряжали их в ручном режиме. Но в редких случаях в искусственных существ добавляли контур прямого подключения к Источнику магической энергии соответствующего Великого Дома, и тогда големы работали бесперебойно, самостоятельно пополняя запас по мере необходимости. Такие контуры намного увеличивали стоимость куклы, но в некоторых случаях цена не имела значения.

      – Начни отслеживать подключения к Источнику, – посоветовал другу Доминга. – И проверяй все подозрительные каналы. Уверен, рано или поздно птичка захочет кушать.

      И откусил следующий кусок пиццы.

      Сдемиру всегда нравились реки. И горные – бурные, быстрые, шумные, резкие, и равнинные – полноводные, с виду неспешные, но скрывающие под тяжестью медлительности гигантскую энергию. Сдемиру нравилась их изменчивость, постоянное обновление и движение. Он и сам был, как вода – текучим, подвижным, устремлённым пройти сквозь любую преграду, и остановить его могла только смерть.

      Но пока не останавливала.

      Река… Вечное движение, а значит – жизнь. Не застойное болото и не сонное озеро.

      Движение…

      Когда Сдемиру требовалось подумать – серьёзно подумать, а не решить, в какой рубашке он покажется более мужественным на официальном фото, – барон частенько отправлялся на берег ближайшей реки и часами молча стоял на берегу, не сводя взгляда с движущейся воды. Вот и сейчас, возвращаясь из дворца, он остановился на набережной и замер, облокотившись на парапет.