Знак зодиака. Виктория Владимировна Сидорина
что бродить по ночному лесу не хочется никому, даже Осколку Тьмы. Они молча сидели на расстеленных на земле плащах еще некоторое время. Была уже глубокая ночь, зеркало Норуума заглядывало в просветы между древесными кронами, желтое, как монета. Сияние фонаря стало совсем слабым, пятно света вокруг него сузилось, и трое остались в темноте. На Нэины волосы и одежду стали садиться мерцающие светлячки. Из трубы на крыше лесного домика бежали полупрозрачные облачка дыма, ощутимо пахнущие копотью. Ветви деревьев слабо шумели на ветру, становилось все холоднее. Зато маленькие оконца дома источали мягкое янтарное свечение, и чем дольше Нэи смотрела на этот свет, тем отчетливей ей представлялось, как тепло в доме, и тем сильнее ей хотелось попасть внутрь.
– Нэи, – позвал ее, наконец, Аскель. – Пойдем. Что толку попусту сидеть? Здесь холодно.
Осколок Тьмы молча поднялся, подобрал с земли плащ и, закинув его на плечо, выжидающе на них уставился. Из его волос торчали ветки и листья, на его одежде сидели светлячки, а глаза светились зеленым, как у ночного животного. В целом, вид был жутковатый. Аскель вскочил следом за ним, и принялся складывать в сумку разбросанные на земле вещи. Нэи стала помогать ему, и к этому моменту все трое уже знали, что в лес они не пойдут. Покончив с вещами, Нэи и Аскель переглянулись и, нырнув под полог из мха и приставших к нему листьев и веточек, вместе постучали в дверь.
Из двух зол: часть вторая
Прошло некоторое время, но им так и не открыли, тогда девушка ухватилась за дверную ручку и потянула ее на себя. Дверь оказалась не заперта, и темноту леса мгновенно прорезала полоса рыжего света; в кустах пронзительно запищал какой-то яркоглазый зверек, с шорохом убежавший в спасительную лесную темноту. Нэи осторожно заглянула внутрь дома, отодвинув Аскеля в сторону. А там…
Сначала девушка не поверила своим глазам. По правде сказать, она потом долго сомневалась, стоит ли доверять им вообще хоть когда-либо. Ее будто бы окатило теплом и золотым светом. Едва ли человеческое зрение вообще способно воспринять столько оттенков желтого и рыжего, сколько их бросилось ей в лицо в этот момент. Внутри дом оказался очень высоким, много выше, чем был снаружи, потолок уходил вверх, сужаясь и смыкаясь в одной точке, как смыкаются створки цветочной коробочки. В воздухе парили маленькие белые мотыльки – лунные моли, похожие на призраков, вырезанных из бумажных салфеток. Стены, переходящие в потолок, были устланы досками, и доски эти будто бы светились изнутри золотом и охрой – потому что иначе свету было просто неоткуда взяться. Сначала Нэи именно так показалось. Но потом она поняла, что свет идет снизу, оттуда же, откуда летят лунные моли, оттуда, где, должно быть, находится невидимый пол. У нее из-под ног вниз уходила деревянная лестница, маленькая и такая же золотистая, с тонкими извилинами перил.
Когда Нэи очнулась, оказалось, что восхищенный Аскель тоже уже давно все это наблюдает, просунув голову под ее локоть, а Осколок Тьмы мечется где-то позади, отчаянно стремясь заглянуть внутрь. Нэи подвинулась, пропуская его