Игра в отрезанный палец. Андрей Курков
чокнулся стаканом с яблочным соком. «Просто Юра» пил водку. Казалось, он и все остальное пил бы, как водку, – одним глотком, независимо от количества.
– Вы приехали с Ивиным поговорить? – неожиданно спросил Рефат.
– Да, – признался Виктор.
– Юра, покажи ему!
«Просто Юра» зашел в дом и вернулся с большим конвертом. Протянул конверт Виктору.
Отодвинув тарелку, Виктор вытащил из конверта несколько больших фотографий. Присмотрелся. На них с разных точек был сфотографирован труп мужчины, лежащий на ковре лицом вверх. Ковер под трупом на черно-белой фотографии был темным.
Виктор присмотрелся к лицу и, казалось, узнал этого человека – это был один из двоих, стоявших рядом с вдовой на кладбище.
– Это Ивин? – на всякий случай спросил Виктор.
– Да, разве не узнаете?
– Самое время помянуть, – «просто Юра» налил себе водки, потом Виктору вина. – Смерть – штука неизбежная. Сколько от нее не убегай, а когда-нибудь да догонит!
Виктор пригубил вина. Посмотрел на Рефата, лицо которого сейчас было серьезным в отличие от их третьего товарища по столу.
– А какие вопросы вы хотели ему задать? – спросил Рефат, поймав на себе взгляд Виктора.
Виктор молчал. Он уже решил не упоминать о двух других друзьях Броницкого, перебравшихся в Москву, – может, в другой раз ему удастся с ними встретиться. О чем нельзя говорить – он уже решил, а о чем говорить – не знал. Лучше бы самому задать пару вопросов, чтобы понять, чего от него хотят эти люди.
Он задумчиво отвернулся, посмотрел за бортик веранды, на березки, подходившие почти вплотную к дому.
– А вы откуда знаете, что я к Ивину приехал? – спросил он, продолжая разглядывать стволы берез.
– Он нам позвонил из Киева, боялся, что его там убьют. Кто-то фотографировал его на кладбище… Вы же, должно быть, занимаетесь делом Броницкого?
Виктор снова обернулся к Рефату.
– Да. Но мне кажется, никто Ивина на кладбище не фотографировал. Я там был…
– Он собирался остаться в Киеве еще на несколько дней, а прилетел самолетом в тот же вечер, сразу после похорон. Приехал домой, и там его нашла жена, когда вернулась от подруги…
– А кто же брал у него в доме трубку, когда я звонил? – удивился Виктор.
– Наша сотрудница… – Рефат отпил глоток сока. Потом прикусил нижнюю губу в раздумье. – Знаете, я вижу, вам трудно разговаривать. Послушайте, мы с вами оба русские, и все это разделение на отдельные страны – чистая политика. Мы с вами занимаемся одним и тем же. Мы тоже хотим знать, что произошло с Броницким. Вы, наверно, думаете, что его убили «злые москали», особенно после скандала в штабе, где он служил. Поверьте, здесь никто не был заинтересован в его смерти. Если дадите слово сохранить нашу встречу в тайне, я вам смогу это легко доказать фактами. Решайте!
Виктор задумался. Рефат показался ему человеком серьезным, и он уже понимал, что если «просто Юра» был похож на обычного, но очень компанейского оперативника, то Сибиров