Останься. Кара Линн
ждет меня внутри этой хижины? И кем вообще является мой нерадивый спаситель?
Может быть, он какой-то сумасшедший отшельник. Или даже людоед? Или скрывающийся преступник?..
Но, как бы там ни было – выбора у меня не было никакого. Остаться в лесу и умереть, либо же рискнуть и заночевать в хижине, уповая на милость господню…
Внутри было светло и тепло. Весело полыхал огонь в камине, с хрустом пожирая огромные поленья. Приятно пахло едой… Я вспомнила, что ничего сегодня не ела.
Спаситель успел уже снять с себя безразмерный тулуп и разуться. Сейчас он стоял лишь в толстых темно-серых штанах и шерстяном свитере, который натянулся в плечах и на ребрах мужчины до такой степени, что грозился лопнуть по швам.
Он сложил руки на груди и внимательно за мной наблюдал.
– Пошевеливайся, плотно закрой дверь. Выпустишь все тепло из избы, потом пойдешь в сарай за дровами.
– А сарай далеко? – Непонятно зачем спросила я, с усилием запирая за собой дверь.
– Нету сарая.
– Что?
Мужчина отмахнулся от меня, словно от назойливой мухи. Я успела заметить, что у него были темно-серые глаза, прямой широкий нос и обветренные пухлые губы. В целом, он мог бы показаться довольно привлекательным, если бы не его ужасные манеры. Он словно являлся живым воплощением всего того, что я терпеть не могла в мужчинах: грубый, неотесанный, бестактный, эгоистичный… Я могла бы продолжать этот список до бесконечности.
Мне показалось, что он был ненамного старше меня. Ну, может лет на пять-шесть. Не более.
– Есть хочешь? – Спросил он вдруг, с явно неодобрительным видом рассматривая мои худые посиневшие ноги.
– Конечно!
– Так приготовь.
Он уселся на табурет у камина, вытянув вперед стопы в толстых вязаных носках. Несколько мгновений я раздумывала над тем, что ему сказать в ответ, но затем просто вздохнула и принялась выяснять, где и что здесь лежит.
Овощи я увидела сразу, они мирно возлежали в мешках рядом с камином. Посуда скромно пристроилась сверху на массивной деревянной полке.
– А что готовить?.. Вода в доме есть?
Мужчина снова молча отмахнулся. Он с крайне важным видом продолжал восседать на своем табурете, то почесывая бороду, то ковыряя мизинцем у себя в ухе. Казалось, эти занятия всецело поглотили все его естество.
Я быстро начистила и нарезала картофель. На скорую руку сделала поджарку из большой золотистой луковицы, добавила в нее немного сушеных грибов, найденных в одной из самодельных кухонных тумбочек. А затем забросила все это в огромный почерневший казан и подвесила его на крюк, поблескивавший над пламенем камина.
– Я Тамара, кстати.
Котелок задорно кипел и громко шипел на огне, а тем временем я решила присесть на второй табурет, стоявший неподалеку от моего молчаливого спасителя.
Он на секунду поднял глаза, без какого-либо интереса скользнул взглядом по моему лицу и вновь вернулся к аутичному