Под парусом надежды. Вера Колочкова
я была в роли адвоката? Как оно? Ничего со стороны смотрелось?
– Да ужасно смотрелось… – почему-то сквозь зубы тихо пробормотал Кирилл, отвернувшись к окну. Потом встал, подошел к ее столу и, уперев в него руки и совсем близко поднеся к ней свое злое лицо, снова повторил: – Ужасно, ужасно, Кира.
– Не поняла… Ты серьезно, что ли? А почему – ужасно? По-моему, я все правильно ей объяснила. Я же помню, что есть такая статья в Гражданском кодексе, про сохранение договора найма. Да я даже наизусть ее помню, ты что! Я и практику судебную смотрела, там точно такой прецедент был.
– Да не в этом дело, Кира! Чего ты тут под дурочку косишь? Или… ты и правда ничего не поняла?
– А… что я должна была понять? – растерянно переспросила Кира, отодвигая свое лицо от его сердитых глаз подальше. И не просто сердитых, а злых даже. И раздраженных. А может, немножко и гневливых, и даже чуть презрительных – очень нехорошие были сейчас глаза у Кирилла.
– А то, что ты повела себя, как та дурочка простодушная. Как та Маша, которая на рынке морковкой со своего огорода торгует. Хороша морковка у Маши, и много ее наросло, мешок целый, можно кому и просто так отдать… от доброты душевной. Одному отдала, второму отдала, а сама с пустым мешком да карманом домой пошла. Всем хороша Маша! Добрая такая! Только голодная и оборванная.
– Это ты с кем сейчас разговариваешь, Кирилл? – улыбнулась Кира, пытаясь свернуть все на шутку, и даже ресницами хлопнула наивно. – Здесь никакой Маши нету.
– Да брось придуриваться! Ты прекрасно поняла, что я имею ввиду! – сердито прошипел Кирилл. – Ты что, и дальше здесь так собралась работать?
– Да как, Кирилл!?
– Душевно, великодушно и бесплатно, вот как! Зачем ты этой тетке все как на ладошке выложила? Я слушал, меня аж чуть не стошнило от твоей простоты! У тетки этой действительно ситуация серьезная, она и сама это поняла. Да она бы на любую сумму договор на судебную защиту подписала, лишь бы на улице не остаться! А ты – договор найма, договор найма… Испугайте вашу покупательницу.
– Кирилл, но подожди… Ты же видел ее! Она же пенсионерка, откуда у нее деньги на адвоката?
– Ой, да тебе какое дело, где она эти деньги возьмет! Ничего, нашла бы! У них, у старичков, всегда заначки есть. Да и не в этом даже дело, Кира! Дело вообще в принципе, в поведении твоем… Хочешь знать, оно даже неприличное, если по большому счету, твое поведение.
– В каком это смысле?
– В прямом, Кира, в прямом… В дешевом, то есть. Ну да, ты у нас девушка умная, кто ж спорит. Уж я-то знаю, какая ты умная. Мне вот, например, в области юриспруденции сто очков вперед дать можешь. Да я и не претендую, собственно. А только все твои умственные достоинства, дорогая моя, и гроша ломаного не будут стоить, если их вот так вот обесценивать благотворительностью дурацкой! Никто, никто своего даром не отдает, понимаешь? А ты отдаешь, как дешевая…
– Кирилл, прекрати! – тихо, но грозно перебила его Кира. – Не разговаривай со мной так. Я обижусь, Кирилл.
– Ой, да обижайся