Снежная роза. Валерия Вербинина
обокрасть старую даму, один или со второй горничной, плутовкой с голубыми глазками. А потом испугался, потому что пропажу слишком быстро обнаружили, и дал задний ход.
Виктор помрачнел. Руки его, лежащие на столе, дернулись так, словно он хотел сжать кулаки.
– Все эта проклятая старуха! – выпалил он злобным шепотом. – Она нарочно разбрасывала везде свои украшения… Нарочно говорила, что не помнит, где что лежит… Она просто издевалась над нами!
– И ты повелся?
Виктор опомнился, судорожно сглотнул.
– Не понимаю, к чему вы клоните, комиссар… Я уже говорил вам, что ничего не брал.
– Думаешь, граф тебе поверит, если я расскажу ему насчет миссис Уорнер?
Слуга не отвечал. По выражению его лица комиссар понял, что Виктор загнан в угол, и решил немного ослабить хватку:
– Впрочем, графу вовсе не обязательно знать про ожерелье, и я промолчу, если ты мне кое-что расскажешь.
– О мсье де Фермоне?
– Нет. О твоем хозяине.
Виктор явно удивился.
– Что он вообще за человек? – продолжал Буало. – Давай, Виктор. Я же знаю, что слугам все известно о тех, кто платит им жалованье. Все-все.
– Что, собственно, вас интересует? – сдался Виктор.
– Ну, допустим, какие у него были отношения с зятем?
– Плохие. Граф терпеть его не мог.
– Из-за того, что Морис дурно обращался с его дочерью?
– Нет. То есть да, и поэтому тоже. Но больше всего графу не нравилось, что Морис пытался вытягивать из него деньги. Вы, конечно, знаете, что месье жил на широкую ногу. Какое-то время состояния жены хватало, чтобы покрывать его увлечения, но потом начались трудности. Он послал жену к графу, чтобы она попросила у отца денег.
– И она на это пошла?
– Пошла, конечно. Он из нее веревки вил. Но граф – крепкий орешек. Денег не дал и указал дочери на дверь.
– Вот так, запросто?
– Ну да. Он и дочь не жаловал, если уж на то пошло.
– Почему?
– Она всегда держала сторону матери.
– Первой жены графа?
– Угу. Он женился молодым, еще до войны. Мадам Элен родила одного ребенка и решила, что с нее хватит. Потом граф ушел на войну – то есть тогда у него еще не было титула, это я его так называю. В его отсутствие супруга стала жить в свое удовольствие. И когда он вернулся, это мало что изменило.
– А где именно он воевал?
– Ну, я тогда у него не служил, знаю только в общих чертах. В штабе он не отсиживался, это точно. У него и награды какие-то есть, но он их никогда не носит. Да, вот что я вспомнил: в штабе оказался его старший брат Шарль, который должен был унаследовать титул, а Робер попал на передовую. Только вот Шарль погиб при авианалете бошей[2], а младший брат отделался в боях легким ранением или контузией, не помню точно… Трусом он не был, это все говорят. Через несколько лет после того, как война кончилась, старый граф умер, и мсье Робер оказался единственным наследником.
– Он разъехался с женой?
– Нет,
Прозвище немцев в Первую мировую войну.