Культурные особенности. I. Отпуск на «Счастье». Александр Зарубин
даже бронированную до глаз десантницу.
Эрвин поднял голову. Медленно и осторожно. Второго взрыва быть не должно, но кто этих безумных саперов знает. В ушах – звон. В глазах – туман и слепящие белые полукружья. Ирина вскочила на ноги – рывком, в один жест одёрнула юбку, прошипела под нос – яростно, голосом обиженной кошки – «федералы, мать их». Эрвин поднял глаза. И обомлел.
Таркианский пластик, освобождённый взрывом из тюрьмы контейнера высокого давления, рванулся на волю – сметая все, во все стороны разом. И, соприкоснувшись с воздухом, мгновенно застыл неописуемой словами фигурой. Словно волшебник взял и пошутил, заморозив поток воздушных пузырей, рвущихся вверх с трубочки – детской игрушки. Серо-зеленых, мерцающих воздушных пузырей. Горкой мыльной пены, размером с трехэтажный дом. Старшина достал сканер, поколдовал, посмотрел на экран и удовлетворенно хмыкнул.
– Самый маленький пузырь – два метра диаметром, самый большой – десять, в среднем – пять. Точно, как доктор прописал. Ваш дом готов, распишитесь.
– А оно не рухнет? – спросил ДаКоста, подгибая голову и опасливо косясь на переливающиеся над головой пузыри, – на вид, хрупкие.
– Нет, – хором сказали Эрвин и Ирина. Сапер усмехнулся в усы:
– Окна и двери сами прорежете.
И ушёл, торжественно вручив молодым одноручную пилу. Старую, заржавленную, без половины зубьев. ДаКоста сник. Эрвин хлопнул его по плечу:
– Чего стоишь, приступай, – и усмехнулся, глядя на растерянное лицо. Маленькая месть за представление в эраноплане. Пилить таркианский пластик можно было до второго пришествия – на любые механические воздействия он с присвистом чихал. Зато плавился на раз. Что Эрвин и показал – достал из контейнера лазерный резак, в два взмаха проделал дверной проем в ближайшем пузыре, шутовски поклонился и сказал дамам:
– Прошу…
– Эй, вначале надо бы кошку запустить, – подал голос кто-то из задних рядов. Ирина не услышала. Просто шагнула вперёд. Музыкой прозвенели по пластику флотские каблуки. По точеным коленям хлестнула юбка – ласковой, синей волной. Сверкнули карие глаза.
– Сгодится, – довольно хмыкнула Пегги и толкнула Эрвина – не зевай мол. Работы еще…
За следующие пару часов Эрвин в конец замаялся. В комплекте с контейнером должны были быть три резака. Работал один. Второй был без батареи и ствола, зато с аккуратно наклеенной биркой – «исправность проверена». Подпись, число, круглая печать. Вместо третьего – пустое гнездо. Одно пропито, другое – разломано «то курца», по любимому Пеггиному выражению. Флот берег традиции свято. А может – армия, на ящике хищно скалила пасть эмблема десантной бригады.
Но, неважно. Важно, что махать резаком Эрвину пришлось одному, под чутким Ирининым руководством – типа: «Режь здесь. Здесь Эрвин – это здесь, а не там. Я имела