Тот свет – этот свет. Юрий Иовлев
пузыря, покрытой радужными разводами, поверхности шара метались сполохи от их огней, неведомым образом превращаясь в сияния, чем-то схожие с полярными. Я медленно, не торопясь, и в то же самое время, уверенно подлетел к самой поверхности этого огромного шара и, протянув руку, легонько надавил на полупрозрачную сферу. Стенка, казавшаяся поверхностью гигантского мыльного пузыря, оказалась одновременно упругой и податливой, я надавил на неё чуть сильнее и мягко проскользнул внутрь.
Создалось впечатление, что я снова попал в другой мир, удивительно похожий на Землю. Но это, конечно же, была не Земля. Здесь не было дымящих заводов, больших и шумных городов, исторгающих вонючие и вредные газы машин. Везде, насколько мог видеть глаз, простирались зелёные леса, поля и холмы, покрытые изумрудной травой и огромными яркими разноцветными цветами. Реки и озёра были первозданно чистыми и прозрачными, отражая в голубой глади водных зеркал местное солнце и лёгкие серебристые облака, бегущие по огромной сапфировой чаше небосклона. Я на приличной скорости свободно скользил по хрустально прозрачному воздуху, совершенно не ощущая его сопротивления. Не было встречного ветра, который обычно ощущается при полёте на Земле, я не чувствовал ни тепла, ни холода. Моё значительно улучшившееся зрение, позволяло мне рассмотреть небольшие детали на поверхности раскинувшегося подо мной ландшафта, более того, я заметил, что при попытке увидеть что-то более подробно, моё зрение обладает эффектом бинокля, приближая и увеличивая эту деталь. Сверху было хорошо видно, как в чистой, прозрачной глубине рек и озёр плавают большие косяки рыб. Маленькие рыбки плавают стайками, синхронно отклоняясь то влево, то вправо, а крупные рыбины иногда выпрыгивают из воды и снова уходят в глубину. Местами, вдоль берега реки, а чаще озера, чуть покачиваются на длинных зелёных стеблях высокие камыши, плавают в воде крупные и невероятно красивые кувшинки, лилии и лотосы. Я не торопясь, скользил над всем этим великолепием на высоте птичьего полёта, наслаждаясь чистотой и богатством нетронутой природы, с интересом наблюдая за разноцветными сонмами порхающих над лугами бабочек, огромными стрекозами с прозрачными крыльями, носящимися над озёрами, рассматривал вблизи птиц, пролетающих мимо меня, и не обращающих на меня никакого внимания. Воздух вокруг меня слегка светился и переливался, делая окружающее пространство объёмным и придавая ему какую-то новую глубину. Я стал различать новые краски, цвета и оттенки, словно диапазон моего цветового зрения значительно расширился, обогатился новым более глубоким восприятием. На месте того, что я раньше воспринимал в виде одного цвета, возникло множество разнообразных его оттенков и градаций. Разница была настолько ошеломительной, как если бы полуслепой дальтоник, воспринимающий мир в чёрно-белых тонах, вдруг, неожиданно, обрёл яркое цветное орлиное зрение.
Но это было ещё далеко не всё. Первое, что я почувствовал, проникнув в родное пространство, – невероятная сила мысли, буквально обрушившаяся на меня.