Мужлан и флейтистка. Екатерина Вильмонт
еще совет: если захотите купить что-то, сверх вашего обычного бюджета, лучше делать это не в соседних магазинах.
– Господи, почему?
– А увидит кто-то, кому не следует.
– Боже, Федор Федорович, вы совсем меня запугали.
– Да нет, Елизавета Марковна, вы тогда лучше скажите мне, я приеду, помогу. Есть у вас какие-то первоочередные нужды?
– Да пожалуй нет. Но если честно, я бы хотела купить маленький телевизор на кухню. Я видела у соседей… – смущенно проговорила пожилая дама.
– Превосходно! Вот прямо сейчас поедем и купим! И я помогу вам его наладить!
– Господи, Федор Федорович!
Они поехали и купили маленький телевизор, потом он завез ее в ресторан, так сказать, обмыть покупку, хоть они ничего и не пили, а потом поехали к ней и он подключил телевизор и наладил все нужные каналы. Пожилая женщина сияла.
– Федор Федорович, если бы мне кто-то еще неделю назад сказал, что я смогу еще чему-то в этой жизни радоваться, я бы не поверила. Но я радуюсь не деньгам, не новому телевизору, нет, я радуюсь тому, что на свете есть еще такие люди, как вы! Счастлива должна быть ваша жена…
И она выразительно посмотрела на обручальное кольцо, о котором он совсем забыл.
Он тут же снял его с пальца и сунул в карман.
– Я ушел от жены, просто забыл снять.
– Господи помилуй, простите ради бога мою невольную бестактность. А детки у вас есть?
– Дочка, восемь лет. Но ее так накрутили против меня… – горько произнес Федор Федорович. – Но я за нее еще поборюсь…
– У вас есть другая женщина?
– Нет. Зато у жены есть другие мужчины. Да ну, неохота говорить об этом. Ну что, Елизавета Марковна, я наверное уже пойду… Вот вам все мои контакты, звоните в любое время без стеснения. И поверьте, для меня общение с вами, как глоток свежего воздуха!
И с этими словами он ушел.
Елизавета Марковна еще полчаса сидела в кресле, глубоко задумавшись, а потом позвонила подруге, с которой дружила с детства. Та тоже жила одна. И ближе друг друга у них никого не было.
– Зиночка, ты даже вообразить себе не можешь, что со мной случилось!
– Хорошее или плохое?
– Невероятное!
– Рассказывай!
Елизавета Марковна рассказала.
– С ума сойти! А сколько ему лет?
– За сорок.
– А как он выглядит?
– Он интересный, что называется, кряжистый мужик, широкоплечий, крепкий, руки такие здоровенные.
– Лысый?
– О нет! У него красивые волосы, что называется, соль с перцем, слегка вьющиеся, глаза такие умные, проницательные, улыбка чудесная…
– Лизка, нешто ты влюбилась?
– Не смеши меня, Зина! Просто когда тебе семьдесят два года и ты считаешь, что на всем свете, кроме такой старой кошелки, как Зина, у тебя никого нет… Поневоле восхитишься таким вниманием. И обаянием. Но у тебя хоть в Австралии есть сын, а у меня… сама знаешь… – голос Елизаветы Марковны дрогнул. – Ты пойми, это ведь Паша договорился с другом, что тот не оставит его мать. И