Автобиография. Николай Дмитриевич Бетенеков
И человек пребывал в эйфории, забывал, что надо бежать назад. А некоторые начинали в этих условиях снимать с себя респиратор, понятно, он же в нем задыхался…
Словом, были все основания, чтобы ставить вопросы медикам. Я говорил, ребята, ну давайте исследовать, вы же сейчас можете получить огромное количество данных… На что мне главный врач отвечал: «А мы связывались – вот же филиал института биофизики в Челябинске. Так у них же такой опыт, и кого только они там не обследовали!.. Никаких оснований говорить, что вы там в моче чего-нибудь найдете нет». Действительно, у них под контролем весь контингент профессиональных работников, которые напрямую работают с этими делами, и население. У них там большая наука. Но население-то ни разу не побывало в таких условиях как в Чернобыле… ВУРС?[10] Но опыт ВУРСА никак не притянешь к Чернобылю!.. У них, по сути, была бочка с радиоактивными отходами, куда «слили» продукты деления – ни урана, ни плутония там уже не было, поскольку всё, что нужно, уже отобрали. И бочка эта взорвалась. Теперь там санитарно-защитная зона, и до сих пор немалые территории изъяты из землепользования. Но ничего похожего на чернобыльскую ситуацию с точки зрения горячих частиц и близко нет! Это прямо вытекает из того, что мы сегодня наговорили…
– И что же, получается, эта проблема на сегодня неразрешима? То есть плутоний в нас есть, а дела никому нет?
– Думаю, что нельзя говорить о всех ликвидаторах одним чохом, особенно в связи с проблемой плутония. Условия работы у всех были разные. Поэтому и следовало выделить группу риска, проведя своевременно анализы выделений. А теперь время уже упущено. Вообще в мире в целом детальный мониторинг плутония – это отложенная проблема. Общественность успокаивают данные НКДАР о том, что проведенные в течение 14 лет после аварии исследования не дали доказательств, что наблюдаемые нарушения в здоровье людей, пострадавших в результате аварии, связаны с радиоактивным загрязнением. Нет научных доказательств увеличения частоты раковых заболеваний и других проявлений действия радиации. Увеличения заболеваемости лейкемией, одного из наиболее рано проявляемых радиационно индуцированных раковых заболеваний, не зафиксировано даже среди ликвидаторов аварии (смотри Сахаров В. К. Радиоэкология. Спб.:
В отличие от нефти и газа, глупость – ресурс возобновляемый.
– …В 1988 году был создан «Спецатом» – специальное производственное объединение для борьбы с последствиями атомных аварий. К этому времени я уже два года провел в зоне, в двух километрах от реактора (г. Припять) в качестве первого заместителя директора СП “Комплекс", который и был преобразован в «Спецатом». Название «Спецатом» придумала моя жена Ирина.
– Официально «Спецатом» считался «атомной аварийной службой”, но, как и все в «развитых государствах», это событие имело двойной смысл. Атомные аварии случаются
ВУРС – Восточно-Уральский радиоактивный след, так называется территория, загрязненная в результате техногенной аварии, произошедшей 29 сентября 1957 года на химкомбинате «Маяк» (Челябинск-40).