Райская птичка. Книга третья. Анна Добрэн
показалось, что Лучано специально бьёт по самому слабому месту.
– Откуда тебе знать? ― грубовато произнёс он и, чтобы не остаться в долгу, добавил: ― Ведь у тебя нет детей.
Лучано стойко выдержал ответный удар.
– Я слишком долго наблюдаю, как вы любите друг друга.
– Наблюдает он, ― недовольно пробурчал Мигель и отвернулся к иллюминатору. Он не хотел никуда идти, потому что дома его ждала Мартина.
– Ты собираешься выходить из этого самолёта или нет? ― повысил голос Лучано, видя, что друг не спешит возвращаться к семье. ― Мы остались здесь одни.
Мигель нехотя поднялся, но, почувствовав резкую боль во всём теле, покачнулся.
– Что с тобой? ― Лучано подхватил товарища и помог ему удержаться на ногах.
– Не знаю, ― простонал Мигель, ― всё тело болит.
– Это потому, что ты долго лежал без движения, ― объяснил Лучано, ― вот сейчас разомнёшься и почувствуешь себя лучше.
Мигель медленно пошёл к выходу, придерживаясь за кресла, а Лучано бросил взгляд на телефон, оставленный другом на столике. Продюсер взял мобильник и, покрутив вещицу в руке, стал обдумывать коварную мысль.
«Нет, Мигель, я не позволю тебе разрушить свою семью и заодно ― нашу общую карьеру. Я лично прослежу за тем, чтобы ты больше не позвонил этой ведьме и не отправил ей ни одного сообщения».
Спрятав телефон в нагрудный карман пиджака, Лучано подхватил дорожную сумку Мигеля и пошёл к выходу.
У трапа их ждал автомобиль. Лучано отдал дорожную сумку Мигеля своему водителю, и тот, приняв её за сумку хозяина, убрал в багажное отделение.
За всю дорогу друзья не проронили ни слова. Мигель смотрел на знакомые уличные пейзажи родного города, но его мысли были далеко.
«Анна! Что она делает сейчас? ― бередила его сознание навязчивая мысль, а нехорошее предчувствие тревожило душу. ― Что же я наделал? Почему так нелепо покинул тебя? Что со мной произошло?»
Мигель задавал вопросы, но память предательски молчала.
«Как я оказался в самолёте? И почему Лучано говорит, что я сам потребовал уехать от тебя? Что за бред! Как я мог просить об этом? Я бы никогда по собственной воле не отказался от своей половинки».
Вспомнив сказочную ночь любви, Мигель застонал от боли.
Лучано посмотрел на друга, но тот сидел с закрытыми глазами, прислонившись лбом к оконному стеклу.
«Страдает, ― подумал продюсер. ― Ничего-ничего, скоро всё забудется, и жизнь войдёт в привычное русло: семья, гастроли и малые шалости с другими женщинами. Всякая любовь когда-нибудь проходит, а такая страстная натура, как Мигель, тем более не будет страдать долго. Вот только бы Мартина ничего не заподозрила».
От жены Мигеля зависело пятьдесят процентов успеха певца. Красавица так безупречно поддерживала имидж мужа, что комар носа не мог подточить. Семья выглядела идеальной. Мартина, зная, какое невероятное количество поклонниц вьётся вокруг её мужа, держалась стойко, не показывая виду, что это её хоть сколько-нибудь