Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом. Материалы к изучению приходской жизни. Выпуск 3. Благочиния Подмосковья и Новой Москвы. Сборник
рукополагали для храма в Удельной; предполагалось, что я буду назначен именно туда, так как уже тогда тот приход был достаточно большой. Так и произошло, но прослужил я там недолго. Уже через месяц меня отправили служить настоятелем прихода Успения Божией Матери в селе Щапово (Александрово). Вместе с этим в мое управление дали приписной храм села Ознобишино, а затем и храм в селе Поливаново.
Это были 1990-е годы, когда во всех приходах царила совершеннейшая разруха. В селе Ознобишино вообще был проходной двор: в стене храма был огромный пролом, а внутри помойка; туда заходили погреться, а порой и с другой надобностью водители, которые проезжали мимо или привозили на кладбище покойников. Первым делом надо было заложить стену и установить дверь, что мы и сделали.
В Поливаново посреди села стоял огромный храм баженовской архитектуры, с колоннами и некрополем в подвале. В советское время из него сделали поселковый клуб, а после того как он обветшал, решили не ремонтировать и бросили за ненадобностью. В забвении это здание простояло с середины 1960-х годов. Мы начали его восстанавливать, делая самую тяжелую и грязную работу.
В Щапово и вовсе не было ничего. Хотя храм стоял, но его готовили к тому, чтобы он стал концертным органным залом. Эта идея пришла в голову директору известного тогда на весь Союз совхоза «Щапово» М.М. Войновичу, который решил устроить в деревне органный зал. Ни у кого нет, а здесь будет! И, как ни странно, эта идея осуществилась, органный зал в селе появился, и даже было два концерта известнейших музыкантов – Гарри Гродберга и Олега Янченко. А уже после этих концертов, в 1989 году, здание органного зала было передано директором совхоза церковной общине.
Большую помощь нам, как, собственно, и многим другим приходам, оказал в тот период подольский Троицкий собор. Благочинный тех лет отец Александр Ганаба понимал, что в храме ничего нет, купить не на что и негде.
В качестве зарисовки того времени можно вспомнить, что не было ни Софрино, ни сети его магазинов по всей Москве, ни обычных церковных лавок. Приобрести, например, облачение можно было лишь по заказу и на самом швейном производстве. При этом выстраивались очереди, а запись составлялась на несколько месяцев вперед. К тому же нужны были еще и деньги, так как все это очень дорого стоило, поэтому облачение нам давали старенькое в подольском Троицком соборе. Именно в таком, одном-единственном, я прослужил года два. У нас был временный престол, а евхаристические сосуды и чашу тоже выдавали в Троицком соборе. Я заезжал туда, брал сосуды, проводил богослужение, а после отвозил обратно. Еще один любопытный факт: богослужебные книги мы получали в кредит, можно было прийти в издательство, к приснопамятному владыке Питириму[22], и написать прошение о том, что открылся храм и нужны книги (Минеи, Октоих и т. д.). Их давали без оплаты, но под запись, что предоставляется кредит на год, три или даже пять лет, который мы выплачивали спустя годы. Так мы начинали, и, думаю, не мы одни…
Но главной сложностью, безусловно,
Митрополит Питирим (в миру Константин Владимирович Нечаев; 8 января 1926, Козлов, Тамбовская губерния – 4 ноября 2003, Москва) – епископ Русской Церкви, митрополит Волоколамский и Юрьевский. С 1963 по 1994 год возглавлял Издательский отдел Московской Патриархии, бывший в 1980-е гг. наиболее влиятельным и профессионально укомплектованным структурным подразделением Патриархии и выполнявший, наряду с Отделом внешних церковных сношений, внешнеполитические функции. Как Председатель Издательского отдела, совершал многочисленные зарубежные поездки. С Крещения 1972 г. до конца жизни регулярно служил в храме Воскресения Словущего на Успенском вражке. В конце 1980-х был заметной фигурой в московских интеллектуальных и музыкальных кругах. Никогда не был постоянным членом Священного Синода, но считался одним из наиболее влиятельных иерархов РПЦ.